Пару дней спустя я вернулась к работе, и мир Джейн Остин остался где-то очень далеко. Почти все утро я провела, названивая по телефону. Ответы я получала самые разные: кто-то не отвечал или не был заинтересован, кто-то был откровенно груб и агрессивен. У меня не было даже возможности тщательно изучить брошюру агентства. Вчера вечером пробовала это сделать за бокалом вина, но зазвонил телефон, и я забросила брошюру, думая, что это либо Дин и его нескончаемые сообщения, либо моя мама, а значит, больше ни на что сегодня вечером времени не останется. Оказалось, что это моя мама, которая продолжала звонить, пока не сработал автоответчик.
– Софи, ты дома? Мне надо с тобой поговорить, это очень срочно, – сказала она возбужденным голосом, поэтому я схватила телефон, и брошюра свалилась на пол.
– Привет, мам, извини, разбирала тут кое-что. Все в порядке?
– Да, слава богу. Хорошо, что я тебя застала. Ты отправила тетушке Фло открытку?
О нет. Сердце замерло. Я совсем забыла про день рождения троюродной тетушки Фло и уже не в первый раз. Она такая милая, ей уже около девяноста лет. Нельзя снова пропустить ее день рождения.
– О, Софи, ты же знала, что это сегодня, я напоминала тебе в пятницу. Ты не отправила? – моя мама всегда обращается со мной будто мне десять лет.
– Все в порядке, мам, – я пытаюсь говорить бодро и уверенно, как люди, у которых все под контролем. – Отправлю завтра. Уверена, она не обидится.
– Дело не в этом. Я всегда повторяю тебе, как важно, чтобы открытка пришла в нужный день. Это не так сложно. В прошлом году я подарила тебе специальный блокнот, чтобы записывать дни рождения, ты его заполнила?
– Эмм… не знаю, где он. Надеюсь, найду его, когда окончательно разберу вещи.
Вообще не знаю, где этот блокнот, и сомневаюсь, что буду его заполнять. В том, что касается дней рождения и других подобного рода событий, – я безнадежна.
Это действительно неловко, но у меня полные ящики неотправленных благодарственных писем и поздравительных открыток и, что еще хуже, открыток с соболезнованиями, которые я написала или начала писать, но так и не отправила. Это не шутки, люди действительно умирали, не дождавшись от меня открытки. У меня есть одна открытка, которую я подписала, но так и не отправила своему дяде Джиму, когда мне еще не было двенадцати. К сожалению, дяди уже больше нет с нами. И мне до сих пор стыдно об этом вспоминать. Как вы можете представить, это было давно. Уверена, он был бы рад узнать, как сильно мне понравилась перчаточная кукла. Думаю, теперь уже скажу ему об этом при личной встрече (понимаете, что я имею в виду?).
Никто не отправляет открытки в наше время – отправить сообщение гораздо быстрее и проще. Правда, у моей троюродной тетушки Фло нет телефона. Это навело меня на мысль: будь у нее телефон, она бы вместо меня разобралась с Дином раз и навсегда вместо меня…
– Ты слушаешь меня, Софи?
О нет, мама продолжала болтать, а я не слышала ни слова из того, что она говорила.
– Конечно, – отвечаю я максимально убедительно.
Мама продолжает:
– Бен отправил свою вчера, а Хлоя сказала, что послала открытку на той неделе.
– Полагаю, Бен просто подписал твою, – возмущаюсь я.
– Конечно подписал, и ты могла бы подписать, если бы была здесь.
У мамы всегда есть на все ответ. Ей никак не приходит в голову, что Бен мог бы пойти и купить свою открытку. В конце концов, ему двадцать семь лет.
– Хорошо, мам, разберусь с этим завтра. Она опоздает всего на пару дней.
Чувствую себя гадко. Моя сестра Хлоя невероятно организована, даже если занята, а так обычно и бывает. Она не забывает про открытки и помнит каждый день рождения. Делает покупки к Рождеству весь год, и когда наступают праздники – у нее все готово. По сравнению с ней я чувствую себя безответственной.
– Как Бен? – спрашиваю я в попытках сменить тему.
– Думаю, нормально, хотя он немного не в себе, – в мамином голосе звучит беспокойство.
– Полагаю, ему нужно время.
Жена Бена, Либби, сбежала с любовником в прошлом году.
– Знаю, он еще убит горем, бедняга. Подумай только, мы так любили Либби, она всегда была частью семьи. Не понимаю. А теперь он водит домой всех этих девушек, часами сидит с ними в своей комнате. Самое неловкое, что никогда не знаешь, звать его на ужин или просто оставить еду в духовке на потом. Это так странно.
– Ну да, немного.
– Я просила твоего отца поговорить с ним, но ты знаешь его. Говорит, не хочет вмешиваться. Свалил все это на меня, как обычно.
Я поддакиваю, и, слава богу, спустя время и огромное количество разговоров на всевозможные темы, включая перестройку местного общественного центра, мама отключается. Затем вошла Мел, поэтому пришлось сунуть брошюру под диван – не думаю, что она оценит.