Брачное слияние

Она помчалась к замку Сфорца, чтобы победить угасающее солнце и мужчину рядом с ней. Джульетте это не нравилось, но она должна признать, что он ехал как профессионал и управлял массивным байком с безупречной грацией. Она ездила со многими мужчинам в своей жизни: кое-кто из семьи, некоторые друзья и любовники. Обычно она была разочарована агрессией и эгоизмом водителя.

Но не Сойер – другое дело. Он уважал мощь ценного творения Клаудио Кастильони, не пытался достичь 196 миль в час, этот мотоцикл был с хорошей репутацией. Сойер обращался с техникой как с любовницей, задабривая лучшими навыками соблазнения, что делало Джульетту мокрой. Он также был доминирующим водителем, полностью контролировал каждый изгиб дороги, отчаянно концентрируясь на своей цели.

Дерзость за дерзость, он должен был победить. Но Джульетта гоняла в течение многих лет, знала улицы, словно старого любовника, и преуспела в обходе препятствий в шумном городе. В конечном счете, она взяла инициативу на себя и крепко держала её, используя предельную скорость и маневренность.

Когда она, наконец, достигла замка, она была на несколько корпусов впереди. Возвышающиеся каменные руины доминировали, но тихий парк позади строения был ее основным направлением. Она выключила байк, расстегнула шлем, и подождала, когда он заглушит мотор.

Сойер соскользнул с уже тихого байка. Она ждала его реакции и подготовилась к язвительному замечанию. Или шутке. Или оправданию.

Но он не говорил. Просто схватил седельную сумку с их обедом и позволил ей вести его по мощеной дорожке, ведущей к открытой площадке. Земля все еще была холодной, поэтому они расположились на одной из резных скамеек, разбросанных среди возвышающихся деревьев, они выбрали ту, с которой можно идеально рассмотреть замок.

Она любила ездить по дороге, где потрясающая башня с часами тянулась в небо, в окружении массы резных камней. Массивный фонтан встречал гостей, многочисленные потоки воды выплескивались в мраморный круг и ловили последние лучи света. Мощеные дорожки образовывали сложный узор, где туристы могли прогуляться, сделать покупки или перекусить. Нахождение рядом с такой старинной красотой, напомнило ей, что жизнь долгая и многие вещи не последние, но вещи, которые имели значение, будут всегда.

Сойер молчал, как будто он тоже был под впечатлением от хорошей езды. Он развернул бутерброды, и они разделили еду: черствый зерновой хлеб, жирные соленые маслины, восхитительные кусочки салями Строльгино ди Кулателло, сливочный голубой сыр Горгонзола. Булочка с клубничным маслом добавила немного сладости, чтобы завершить обед.

Ее плечи расслабились еще больше, она ела в отличном уединенном месте, оглядываясь вокруг. Ее ум, наконец, очистился, как будто она только что вышла из ашрамов Индии после недельной медитации.

- Дьявольский байк для дьявольского гонщика. Поделись, как ты научилась обращаться с этой штукой, не говоря уже о том, чтобы делать это в одиночку?

Гордость отразилась на ее лице.

- Мой брат Майкл был профессиональным гонщиком. Его любовь к хорошей и быстрой технике распространилась и на мотоциклы, и я подсела. Он был достаточно любезен, чтобы не сказать мне, что хорошие девочки не ездят на плохих байках, и он научил меня всему, что знал.

Сойер покачал головой и сделал большой глоток воды.

- Хорошо. Большинство женщин компенсируют этим отсутствие грубой силы. Но ты использовала его в своих интересах. Это было похоже на поэтический слэм. Тепло, красота, и грация на максимальной скорости. Какой твой самый лучший байк?

- У меня он до сих пор есть. Moto Morini 3.5 Vintage.

- Не. Может. Быть.

Она наклонилась вперед.

- Да, может. Ярко-красный, классические линии, и если бы ты когда-нибудь услышал бы, как он ревет, то поклялся бы, что это все, о чем ты только мог бы мечтать. Потребовались годы, чтобы восстановить его, и люди постоянно умоляют меня его продать. – Джульетта поджала губы. – Как я могу продать его человеку, который не будет на нем ездить. Это была бы трагедия.

Его взгляд опустился и остановился на ее губах. За свой следующий вдох ей пришлось побороться, но она впилась ногтями в ладонь, чтобы опустить себя с небес на землю. Этот человек был опасен, и она отказалась смешивать бизнес с удовольствием. Даже если он любил и уважал байки.

- Я согласен. Красивые вещи, которые не используются – это преступление.

Двойной смысл этой фразы украл ее здравомыслие и ее соски сразу потребовали внимания. Он наклонился вперед и поднял руку. Медленно, он сократил расстояние, почти касаясь ее. Завороженная охотником, коим он был, она застыла на несколько секунд, перед тем как отреагировать на его намерения.

- Не надо. – Она дернула подбородком в сторону. - Я думала, мы договорились придерживаться деловых отношений.

Он поднял ладонь вверх.

- Извини. У тебя масло на щеке. Я собирался стереть его.

Она опустила голову, чтобы скрыть слабый румянец и схватила салфетку. Опять его аура излучала сдержанное веселье. Будто он заботился. Но нет. Как и прежде он был беспорядком эмоций и драмы, а она была нынешней игрушкой.