Брачные игры каннибалов

Увы, «Эйр Кирибати» не предлагала туров выходного дня в Копенгаген. Вместо этого нам предстояло оседлать ваникибу, летающее каноэ, на Бутарирари – остров, который заинтриговал нас сразу, потому что на нем была зелень и буйная растительность, что нетипично для Кирибати, а его обитатели славились на всю страну своим особым бездельем и сибаритством. Это пробудило в нас любопытство. Сложно передать, как тяжело завоевать подобную репутацию на Кирибати, где безделье давно превратилось в искусство и достигло почти безупречных высот. К тому же считается, что жители Бутарирари умеют веселиться, и это окончательно перевесило чашу в их пользу. Вообще жители всех островов на Кирибати чем-то да отличились: к примеру, майанцы – известные вруны, ребята с северного Табитеуэа прославились благодаря поножовщине, онотоа – своей экономностью, а женщины с Абемамы – мастерством орального секса (я не шучу). Поэтому перспектива провести неделю, отдыхая и развлекаясь, да еще при этом узнать немного больше о культуре Кирибати была заманчивой. Однако, чтобы добраться до Бутарирари, надо было сесть на самолет «Эйр Кирибати». Мне удалось это сделать даже без помощи героина – это, несомненно, свидетельствует о моем стремлении увидеть остров, где отсутствие функционирующей канализации не повлияло на качество жизни.

Авиакомпания «Эйр Кирибати» была любимой темой обсуждения на Тараве, не считая темы расстройства кишечника, конечно.

Слышали, как у самолета «Эйр Кирибати» на полпути кончилось горючее и пилоту пришлось садиться на воду? А тот случай, когда отказал мотор? А помните, как пилот уснул во время полета? Или когда в аэропорту забыли включить маяк? А однажды пилот разрешил мне вести самолет!

Как ни печально, это были не просто байки. Никогда еще я не чувствовал себя так неуютно перед посадкой в самолет. Вдобавок ко всему сотруднику аэропорта (который был без обуви) не понравился мой вес. Его лицо, всего секунду назад изображавшее дружелюбное безразличие, вдруг нахмурилось. Я стоял на ржавых антикварных весах, исполняя предпосадочный ритуал, вселяющий тревогу во всех авиапутешественников, и наблюдал за тем, как складки на его лбу все углубляются, а глаза сосредоточенно прищуриваются, и слушал странное щелканье, которое он издавал языком.

– Ц-ц-ц… – покачал он головой, точно мой вес лично оскорбил его. А я, между прочим, не толстый.

Напротив, встав на весы, я был поражен тому, как сильно похудел – на целых двадцать пять фунтов! Причем абсолютно без каких-либо усилий со своей стороны. Когда я приехал на Тараву, то был в хорошей форме, поэтому речь шла не о потере «лишнего багажа». Нет, я реально стал тощим – а ведь когда-то гордился своим луженым желудком. Но рацион Таравы оказался лучшей диетой на свете: анкилостома, круглые черви, немного сальмонеллы, капелька дизентерии, приправить холерой по вкусу. Результат гарантирован, но только не для женщин. Сильвия не похудела ни на фунт, доказав тем самым, что в критических обстоятельствах женщины намного выносливее мужчин. В этом есть смысл. Жизнь на Кирибати – ходячее доказательство теории Дарвина в действии, а с точки зрения эволюции мужчины, в общем-то, довольно бесполезны, разве что в одном недолгом, но приятном деле. Поэтому пусть себе худеют, в то время как женщины, сделанные из более прочного материала, выживают. На скамейке для отжиманий слабый пол, может, и слабый, но матушка-природа – это не спортзал.

А увидев самолет, на котором нам предстояло лететь, я чуть было не сбросил еще пяток фунтов разом. Это был старый испанский пропеллерный самолет. Он зловеще накренился набок, распространяя вокруг себя ауру измождения. Сотрудник аэропорта прищелкивал языком и хмурился, взвешивая наши легкие, как перышко, рюкзачки. Я смотрел, как пилот взобрался на стремянку и потянул за крыло, пока оно не стало вровень с другим крылом. Потом я выкурил восемнадцать сигарет, и даже Сильвия стрельнула у меня одну. А ведь она не курит. Она же из Калифорнии.

Не хотелось устраивать скандал, однако, пока мы шли к самолету, я все же не преминул обратить внимание участников труппы на то, что моторы были присоединены к крыльям скотчем. Я не шучу. Им это показалось забавным, и тогда я понял, что ай-кирибати навсегда останутся для меня загадкой. Нам объяснили, что скотч нужен не для того, чтобы моторы держались, а для того, чтобы замаскировать те части самолета, что покрылись ржавчиной. Тогда я заметил, что практически по всему фюзеляжу то тут, то там налеплен скотч, и мне не стало легче.