Брачные обязательства

Ощутив это легкое прикосновение, она сама прильнула к мужу, закрыв глаза и забыв обо всем. Секунда промедления — и на лицо и шею Эрики обрушился град неистовых поцелуев-укусов, перемежаемых невнятными возгласами:

— Я не хотел!.. Надо было дать тебе отдохнуть!.. Но я не могу — Дастин вдыхал аромат ее кожи и безуспешно пытался справиться с нахлынувшими вдруг чувствами. — Поцелуй меня, если ты не против…

— Да, да, да, — шептала она, прижимаясь к нему всем телом.

А потом потянулась к лицу Дастина и принялась покрывать его жадными поцелуями. Отросшая за день щетина на его щеках колола губы, но это только усиливало жар в ее крови. Эрика целовала любимого с закрытыми глазами, словно стесняясь своей неистовости. И тут Дастин не выдержал — подхватил ее и буквально швырнул на кровать. Сам тут же оказался рядом и быстро, без всякого почтения к дорогой одежде, сорвал ее с Эрики.

Чувствуя обнаженной кожей прохладу комнаты, она зачарованно смотрела, как Дастин раздевается, путаясь в рукавах рубашки, обрывая пуговицы. Он хочет меня, я нужна ему! — ликовала Эрика. А как он нужен мне! И как только я могла не видеть его целый день!

Сильное гибкое тело накрыло ее. Твердые тубы безжалостно терзали приоткрытый рот, не давая вырваться из уст Эрики томному стону. Дастин не мог ждать. Одним уверенным движением он овладел женой. Нескольких минут хватило им для того, чтобы вознестись в небеса. А затем Дастин благодарно поцеловал Эрику. Она неподвижно лежала на спине, закрыв глаза. Он виновато отвернулся и потянулся за одеждой. Вскоре он был уже одет.

Эрика по-прежнему не шевелилась. Она никак не могла прийти в себя после пережитого блаженства. Несмотря на отсутствие любовной прелюдии, она все равно была готова к близости с мужем, потому что мечтала об этом весь день. Получив даже страстно желаемое, она все равно тянулась к Дастину. И пожалуй, была бы не прочь еще раз испытать такой взрыв эмоций.

С трудом Эрика открыла затуманенные негой глаза и с удивлением увидела одетого Дастина, стоящего возле постели с нерешительным видом. Под ее удивленным, вопрошающим взглядом он вдруг резко развернулся, чтобы выйти из спальни. Раздавшийся телефонный звонок заставил его изменить решение.

Взяв трубку, Дастин повернулся спиной к жене, которая встала с кровати и начала одеваться. Ноги ее подкашивались, руки не слушались настолько, что никак не удавалось застегнуть бюстгальтер, поэтому Эрика просто не стала его надевать.

— Хорошо, иду! — отрывисто бросил Дастин в трубку и положил ее на рычаг резким недовольным движением. Не поворачиваясь, он процедил сквозь зубы: — Приехал Доминик. Одевайся и спускайся к нам в гостиную.

Он вышел из комнаты, так и не взглянув на Эрику, поэтому не увидел, как погрустнело ее лицо. Нежный лоб прорезали морщинки. Как не вовремя появился Доминик! Эрика собиралась поговорить с мужем, признаться, что ее обижает упорное стремление Дастина обходиться в минуты близости без ласковых слов.

Говорят, что женщина любит ушами. Эрика могла бы подписаться под этим утверждением.

В самом деле, ей очень хотелось услышать от него, что она красива и желанна, что он не может прожить без нее ни дня. Пусть муж ни слова не сказал бы о любви, но что-то ласковое, интимное он ведь мог произнести, не покривив душой. Неужели это так трудно? А раз молчал Дастин, то и сама Эрика стеснялась выразить словами то, что чувствовала. Невысказанное легло тяжелым камнем на сердце, и их близость лишалась каких-то очень важных оттенков чувств, которые сделали бы ее еще прекрасней.

В досаде Эрика так дернула рукой, что массажная щетка запуталась в волосах. Нетерпеливо высвобождая густые пряди, Эрика продолжала размышлять над сложившейся ситуацией. Непросто, ох как непросто быть нелюбимой женой! На мгновение даже закралась мрачная мысль, что ей никогда не добиться заветной цели: Дастин не полюбит ее. Она напрасно понадеялась на свои женские чары. Тогда какой смысл мучиться вечно? Если в течение полугода Дастин не скажет мне слов любви, я дам ему свободу, поклялась Эрика и тут же испытала двойственное чувство. С одной стороны, решение следовало принять хотя бы для того, чтобы сохранить остатки самоуважения. А с другой — за это время могло произойти чудо, на которое не переставала надеяться Эрика…

Чуть позже, спустившись в гостиную, она обнаружила братьев сидящими в креслах друг против друга. Они негромко беседовали о каких-то малозначительных вещах. Оба держались слегка напряженно и были неулыбчивы. На ноге Доминика красовалась свежая марлевая повязка. Поздоровавшись с ним, Эрика тут же участливо поинтересовалась, что с ним случилось.

— Час назад повредил голеностоп на теннисном корте. И приятель согласился подвезти меня домой.

Доминик шевельнул забинтованной ногой и поморщился как от боли. Природный артистический талант помог ему в обмане. Иного способа оказаться в доме брата и провести в нем какое-то время ему так и не удалось придумать.