Брачный сезон

Я села рядом с ним и занялась разборкой кучки с книгами, письмами и открытками. Последние я решила разобрать на террасе на свежем воздухе, а книги стала раскладывать по стопкам. Что-то можно было выбросить, что-то отдать соседским детям, что-то оставить.

Несколько книг, найденных среди этого хлама, могли, кстати, заинтересовать букинистов. Одной из них была здоровенная книга о вкусной и здоровой пище 1911 года издания с множеством иллюстраций. Несколько глав было посвящено сервировке и столовому этикету. На картинках были изображены дамы и кавалеры, одетые по моде начала прошлого века. Каждая картинка являлась иллюстрацией к тому, как, например, правильно следует рассаживать гостей за праздничным столом, с какой стороны от дамы должен сидеть кавалер, какая вилка предназначена для закуски, а какая — для главного блюда и так далее. Я даже зачиталась, а потом спустилась на первый этаж и позвала тетушку.

— Тетя Вика, — крикнула я, — посмотри, что мы с Фирой нашли.

Тетушка, не прекращая что-то взбивать венчиком в мисочке, взглянула на книгу и ахнула:

— Да это же антиквариат, Боже ж ты мой. Я такую видела только у Льва Борисовича Бельского, а он повар в седьмом колене. Держи венчик, взбивай.

Тетушка сунула мне в руки мисочку, а сама, тщательно вытерев руки, села к столу и с блаженной улыбкой ребенка, увидевшего новую игрушку, осторожно открыла фолиант. Она аккуратно перелистывала страницы и то и дело ахала.

— Тетя Вика, если у тебя в коллекции нет такой книги, возьми ее себе.

Тетушка подняла на меня васильковые глаза, которые стали быстро-быстро наполняться слезами.

— Марьяночка, ангел мой, — она подскочила и сжала меня в объятиях.

Я чуть не уронила миску с неизвестным содержимым, которое продолжала взбивать.

— Тетя, задушишь, перестань, — прохрипела я.

В столовую заглянул отец.

— Что тут у вас? —спросил он.

— Фира — гений, — объявила я. — Он не только освободил чердак от хлама, он еще столько ценных вещей там нашел. Ты представляешь, в ящике со старыми игрушками валялся серебряный подстаканник, сработанный аж в 1893 году.

— Да ты что? — удивился отец. — Пойду посмотрю, — и он направился на чердак. Я тоже полезла вслед за ним, дабы продолжить разборку.

К вечеру мы втроем навели на чердаке полный порядок. Осталось только вытереть пыль и помыть пол. Эту часть работы мы доверили молодому поколению, пригрозив за невыполнение или ненадлежащее выполнение оставить их без сладкого. А из кухни уже доносились умопомрачительные запахи. Это тетя Вика осваивала рецепты из новой, а точнее, очень старой книги. Поэтому подгонять мальчишек не пришлось. Они в четыре руки и в две швабры быстро отдраили чердачное помещение.

Пока мы разбирались со всем хламом, Димка починил ручку крышки люка, подправил петли на слуховом окошке, расставил по местам имеющуюся на чердаке мебель, а теперь возился во дворе с ящиками от письменного стола. Он сказал, что, если их починить, стол прослужит еще сто лет, а на чердаке тоже мебель нужна, там можно даже кого-нибудь при случае поселить.

Плодов нашего совместного труда не видела только тетя Вика, поэтому Фира официально пригласил ее наверх — на презентацию, как он выразился.

Увидев просторные, чисто вымытые апартаменты, тетя Вика всплеснула руками:

— Да здесь же жить можно!

— Точно, — согласился с ней Димка и плюхнулся в кресло-качалку. — Вон там у стены поставлю раскладушку, между этими балками гамак повешу. Шкаф есть, стол есть, протяну удлинитель — будет свет. Все, решено... Сегодня переезжаю сюда. Фира, ты молодец, дружище. От тебя большая польза.

Фира чувствовал себя именинником и сиял, как новый медный пятак.

— Эй, люди! — раздался голос снизу. — Есть кто живой?

— Кажется, это Лариска, — сказала я.

Я спустилась первая, за мной потянулись остальные.

— Да у вас теперь каждый день пироги? — улыбаясь, спросила Лариска.

— Сегодня особенный случай, — ответила счастливая тетя Вика.

— А что такое, у кого-нибудь день рождения?

— Нет, просто праздник души.

— Хорошо живете. Праздники души у вас с пирогами.

— А ты, красавица, садись с нами к столу, — пригласила тетя Вика, — будет и у тебя праздник.

Когда все расселись вокруг самовара, тетя Вика торжественно поставила в центр стола огромное блюдо с пирогом «в клеточку». Поверх клеточек пирог был украшен румяными кленовыми листьями и почему-то цветами (из теста, разумеется), но главным украшением пирога были покрытые шоколадной глазурью четыре буквы, которые складывались с короткое слово «ФИРА».

Все в восхищении ахнули и наградили тетушку, а следом за ней и виновника торжества аплодисментами.

Тетушка сияла от счастья, а Фира, зашмыгав носом, принялся с преувеличенным вниманием рассматривать свои ботинки.

— Фире, как герою дня, — первый кусок, — скомандовал отец.

Тетя Вика отрезала большой кусок пирога с буквой «Ф» и подала его Фире.

— А почему Ферапонт Семенович — герой дня? — поинтересовалась Лариска.

— Он сегодня из нашего чердака, заваленного всяким хламом, сделал чудную мансарду, — ответил отец. — Теперь у нас трехэтажный дом.