Брачный сезон

Осознав, что клад украден, Фира округлил глаза, но разочарования своего постарался ничем не выдать, разве что свою полную еще стопочку опрокинул, пожалуй, излишне трагично. Я сидела рядом и шепнула старику, чтобы не расстраивался:

— Фира, ты думаешь, что в том сундуке были слитки золота? Вряд ли. Скорее всего, это были книги, точнее, учебники.

— Что вы там шепчетесь? — возмутился Митрич. — Больше двух — говорят вслух. Давайте лучше выпьем по второй.

— А зачем считать? — возразил Петрович. -— Просто выпьем по другой.

Сегодня Димка не торопил события, не подливал старичкам рюмочку за рюмочкой — вот они и занервничали.

— Давай, Димыч, исполняй долг тамады, уважь хозяев на прощанье, — сказала я.

— На прощанье? — испугались старики. — Это как же? Вы же на месяц приехали и деньги вперед уплатили.

— Ну, не на месяц, а на неделю, — поправил их Димка. — Но мне с работы позвонили, срочно вызывают в Москву. Надо ехать.

Старики сильно опечалились, а Митрич, зашмыгав носом, незаметно потер кулачком глаза.

— А может, еще вернетесь? — с надеждой в голосе спросил он.

— А может, и вернемся, — серьезно ответил Димка.

Действительно, неплохо было бы приехать сюда еще раз. Ведь это же родина Димкиных предков, а мы здесь ничего, кроме подземелья, и не видели.

— Мы обязательно вернемся, — подтвердила я.

— Ферапонт Семенович, а ты-то приедешь? — с надеждой в голосе спросил Петрович.

Фира несколько замялся, покрутил головой, а потом ответил:

— Приеду, а чего ж не приехать.

Старики немного повеселели.

— Ну, тогда ладно, наливай по третьей.

— Не по третьей, а по другой, — поправил друга Петрович.

— Ну, по другой.

И праздник души продолжался далеко за полночь.

Утром стали собираться в дорогу.

Митрич прибежал из леса с очередной корзиной грибов.

— Вот, с собой возьмите, — протянул он корзинку.

— Спасибо, Степан Дмитриевич, — поблагодарила я старичка. — Вам, Андрей Петрович, большое спасибо за приют.

— Да какой приют, — всхлипнул Петрович, — приезжайте еще, уж не обманите.

— Не плачь, старик, приедем, — с пафосом произнес Фира, положив вытянутую руку на плечо Петровичу. Ну, чистый Гамлет, едреньте.

Потом старики обнялись, расцеловались, и, когда мы отъехали от дома, Митрич с Петровичем еще долго махали нам вслед, а Фира на заднем сиденье подозрительно шмыгал носом и сморкался.

— Ну, что, Фира, доволен ли ты приключениями, не зря съездил? — спросила я, когда мы уже порядочно отъехали от деревни.

— Доволен, спасибочки.

— А что невеселый такой?

— Не люблю прощаться...

— Да, забавные старики, — произнес Димка. — А ты, Фира, не грусти, мы обязательно вернемся, это же моя родина в конце концов.

Фира еще немножко повздыхал на заднем сиденье, а потом вспомнил, что мы едем домой, и сразу же повеселел.

— Марьяночка, а ты папе позвонила, что мы едем? — засуетился старик.

— Позвонила.

— Викуся, наверно, обед готовит... — мечтательно произнес он.

— Соскучился? — улыбнулся Димка.

— Ой, ужасно соскучился.

— Ну, засекай время, часа через три будем дома.

— Конечно, чужую машину не жалко по ямам да колдобинам бить, — проворчала я с места штурмана. — Куда нам торопиться?

— Не боись, родная, — Димка прибавил газа, — довезу в лучшем виде.

Димка пребывал в отличном настроении и гнал машину, что твой гонщик. Мы же с Фирой по привычке оглядывались назад, опасаясь преследования. Но мало-помалу я успокоилась и, откинувшись на спинку сиденья, стала с удовольствием посматривать по сторонам.

— Ну, вот, — возвестил Димка, — уже славный город Октябрьский.

Я уставилась на дорожный знак, информирующий о том, что мы действительно въезжаем в город Октябрьский. И тут в моей голове как будто что-то щелкнуло.

— Вспомнила! — заорала я.

Димка от неожиданности так резко нажал на тормоз, что я чуть не хлопнулась лбом о приборную панель.

— Ты чего так тормозишь?

— А ты чего так орешь? Что ты вспомнила?

— Я вспомнила лицо.

— Какое лицо?

— Ну, того, кто меня по голове ударил и сундук спер.

— Ну?

— Это был бывший директор Октябрьского музея.

Димка съехал на обочину и остановил машину.

— Ты чего? Правда? А с какой стати?

— Ты помнишь, — возбужденно продолжала я, — новая директриса музея говорила, что прежний директор родом из Первомайского? Он знал про захоронку и догадался, куда мы едем! Поэтому-то он оказался в деревне, несмотря на то, что мы от него вроде бы оторвались. Он все знал.

— Знал? — совсем обалдел от моих слов Димка.

— А как бы еще он там оказался?

Димка хлопал глазами, пытаясь переварить информацию.

— Он появился у нас на хвосте сразу же, как только мы выехали на шоссе, — начал он вспоминать.

— Правильно. А теперь подумай, откуда он за нами ехал.

— От самых дач?

— Правильно, от самых дач. И вся та чертовщина, которая с нами происходила и на даче, и в Москве, его рук дело.

— Постой, постой, — запротестовал Димка, — но ты говорила в лесу, когда нашла окурки, что с ним была женщина, а никакой женщины мы в «БМВ» не видели.

— Подумаешь, какое дело, — возразила я, — он мог подобрать ее по дороге, или она сама приехала в Каменск или еще куда. При наличии машины и мобильной связи это не проблема.