Brainstorm (СИ)

Я ещё раз набрал номер, послушал гудки, успокоил себя тем, что он наверняка в душе, или вырубил звук, или едет в машине... словом, придумал кучу объяснений, не поверив толком ни в одно, и с тяжёлым сердцем отправился в ванную. Мне совершенно не хотелось лезть в душ - я весь пропитался его запахом, сладким, терпким, вызывающим неконтролируемые жаркие видения. Я был в его поту, слюне, сперме, обожжённый его дыханием, вылизанный, оттраханый всеми возможными способами, кроме одного, и выше моих сил было избавиться от его незримого присутствия одним махом. Пришлось буквально заставлять себя включить воду.

Стоя одной ногой в душе, я позвонил снова. Длинные гудки. Автоответчик бархатным голосом: «Привет, это Дженсен Эклз, пожалуйста, оставьте сообщение, и я обязательно вам перезвоню».

- Дженсен, - сказал я и откашлялся, прочищая горло. - Это я, Джаред. Я... чёрт.

Слова кончились ещё ночью, когда он пришёл ко мне - растерянный, заснеженный, совершенно потерявший связь с реальностью. И тогда, когда я шептал ему на ухо, что никогда, вот честное слово, никогда не оставлю его. А сейчас я совершенно не знал, что сказать, и только мучительно хотел снова увидеть его.

Приняв душ и выпив кофе, я снова набрал номер, снова послушал позывные одинокого спутника. Меня охватило вполне реальное беспокойство. Но с другой стороны он оставил мне записку, он не исчез без объявления войны... «Увидимся». Значит, должны.

Явившись в «Киннетик» ровно в десять утра, я обнаружил, что автомобилей Кинни и Дженсена на парковке нет. Офис выглядел пустынным – часть народу разъехалась в отпуска, но Гэмбл была на месте. На меня она взглянула косо, но приветствие из себя выдавила.

- И тебе отличного дня, Сара, - улыбнулся я, чувствуя, как внутри меня растёт чудовищное напряжение, натягивается, дрожит на грани обрыва. Я сел за рабочее место, включил компьютер и уставился в монитор невидящим взглядом.

- Джаред! – Это Лорен. – Сегодня встреча с тем клиентом, помнишь? По игре. Презентация готова?

Ах, да. Сегодня же понедельник. Мы с Дженсеном должны были ехать презентоваться. Ещё в пятницу я представлял себе, как это будет: шикарный, спокойный, чуть улыбающийся Эклз в лёгкую продаёт нашу грандиозную идею, а я скромно вворачиваю свои реплики, окончательно добивая и очаровывая клиента. Но это было в пятницу. Сегодня я даже представить не мог, что из этого получится. И Эклза нет до сих пор... Я звонил ему ещё пять раз, но бесполезно: гудки и мягкий голос, произносящий одну и ту же фразу.

Я ответил Лорен, что презентация готова, открыл письмо от Гэмбл с просьбой набросать текст для радио-ролика по кофе и только собирался приступить, как моргнул значок чата. Женевьев.

«падалеки, привет. рассказывай. К сожалению, не могу оторвать задницу – нужно обзвонить кое-кого срочно, но руки свободны. Что было?»

«когда?»

«тебе лучше знать. Я про тебя и Д. подарок?»

«да»

«я тебе должна сотню?»

Меня вдруг охватило отвращение. К Жен, к себе, к этому идиотскому спору. Дженсен стоял у меня перед глазами - каким я его запомнил, прежде чем провалиться в сон: тяжело прильнувший к моему плечу, глаза блуждают под веками, ресницы дрожат... И голос, умоляющий проклятого Джея не оставлять его.

«нет. Оставь себе. Купишь новую побрякушку»

«Джей, что случилось?»

«ничего не случилось»

«так я и поверила»

«дело твоё»

«жен, я просто не спал почти. Устал. Давай потом»

«падалеки, ты заебал своими вечными «потом», которые не случаются «никогда»

Зелёный огонёк сменился на красный. Я равнодушно закрыл окно чата и принялся за работу, стараясь отвлечься. Мимо проходили коллеги, здоровались, отпускали какие-то шутки на тему моего пятничного дебюта, я на автомате отвечал, улыбался, отшучивался, а сам ужасно хотел, чтобы все эти люди разом исчезли, оставив меня в покое.

В одиннадцать я осторожно поинтересовался у секретарши на ресепшене, не звонил ли мистер Эклз. Получив отрицательный ответ, я подошёл к Саре. Она тоже не знала, где Дженсен, но выглядела спокойной - очевидно, встреча планировалась во второй половине дня, а у Дженсена была привычка исчезать, не предупредив.

Ближе к двенадцати я встал и отправился за кофе. Кулер располагался в чертовски неудобном месте, в узком закутке сразу за лифтами, и завернув за угол, я уткнулся взглядом в широкую спину, обтянутую пижонским светлым пальто. Кинни резко обернулся, и у меня возникло ощущение, что он сейчас выплеснет на меня кофе. Орехового цвета глаза сузились, губы дёрнулись в гримасе злобы, но мне сейчас был важнее конструктивный диалог, чем бессмысленный скандал, и я всё ещё лелеял надежду, что буду услышан.

- Поговорим? – первым предложил я.

Он, не сказав ни слова, развернулся и указал взглядом на дверь, ведущую на чёрную лестницу. Ей пользовались редко, но я знал, что она открыта. Мы спустились на пролёт, Кинни порылся в кармане, достал сигареты, прикурил, и я увидел, что у него слегка дрожат руки.

- Я звонил ему всё утро, он не брал трубку, - проговорил он хрипло.