Брайтон бич авеню

- Да как, как?! - взвинтился Мордашка. - Проследить: где, чего, и тайно изъять? Не вышло и не выйдет. Прижать его? Попробуй! К нему подойди - шею враз открутят. А если и возьмешь чего, все вместе с процентами и с душой обратно вытряхнут... Он же, помимо прочего, наверняка крупным блатным очень в Америке нужен! Он - их гарант там, база...

- Не пугай, - произнес Дробызгалов. - Нет невыполнимых задач. Техническую сторону дела беру на себя. А в деле - трое. Ты, Маринка и я. Три равные доли. Твоя задача - подписать Маринку. Будет у нее готовность...

- Говорю же! Кончился роман, разбежались они...

- Будет у нее готовность... - с нажимом повторил Добызгалов.

- То есть?

- А ты с ней обговори... ситуацию. И скоренько, не мешкая. Можешь ведь?

- Ну...

- Вот и ну. Подпишешь ее хотя бы морально, и то ладно. Учти: покуда вертим это дело, ты на свободе, а я при погонах... А там - куда кривая вынесет.

- А до мокрого не дойдет?

- Не твоя забота. Мое дело. Если из окна Фридман, к примеру, сиганет, туда ему и дорога, скажут. А кто будет следствие по самоубийству, скажем, вести... это опять-таки я позабочусь. Короче. Твоя задача - разговор с Маринкой. Пусть пораскинет мозгами, ей многое виднее.

- Так... - Мордашка полез в письменный стол, достал какие-то бумаги. - Вот, - положил перед Евгением. - Это гостевой вызов в город Берлин, фотографии. Оформляешь мне паспорт. Как гарантию хотя бы. Требование полагаю справедливым.

- Понял, - наклонил голову Дробызгалов. - Логично. Будет готово на следующей неделе. Но! Ты мне Фридмана, я тебе паспорт.

- Нет, - сказал Мордашка. - Наоборот.

- Нет, Мишуля, - сказал Евгений. - Не наоборот.

Выходя от Мордашки, Дробызгалов подумал, что, хотя и разыгрывал спектакль, вступая якобы в сговор со спекулянтом и сестрицей его, а ведь кто знает, вдруг и заполучит он эти бриллианты? И вовсе не для официальной их передачи неблагодарному руководству.

Если помечтать в таком направлении, то исчезнувший из поля зрения Фридман вызовет, конечно, скандал, но да и пусть вызывает, он, Дробызгалов, выкрутится. А Валера вдруг да переселится в надежный подвал с чугунной дверью, есть этакий в капитальном одземелье одного из старых домов в районе... И есть те, кто в подвале мог бы заняться обработкой Фридмана. Народец - зверье, сволочи отпетые, но, главное, судьбы их от Дробызгалова зависят, а кроме того, шавки они, приблатненная мразь, а значит, будут вне подозрений мафии, ибо нити, ведущие к исчезновению Фридмана, начнут искать разные крестные отцы у себя же, своих начнут трясти - профессионалов высокого полета и квалификации.

Мечты, мечты... Попробуй заволоки этого Фридмана в подвал, как бы самому в нем не очутиться, это куда реальнее... А в теории, конечно, все рисуется здорово, даже если придется камешки сдать согласно описи. Будет результат, и пытки в подвале легко спишутся на счет неопознанной группы рэкетиров-гастролеров, да и кто будет копаться в подробностях?..

Мечты, мечты...

ФРИДМАН-МЛАДШИЙ

Еще с утра накатило раздражение... Это состояние не отпускало его уже с год, да, где-то так.

И копилось раздражение, как он понимал, уже давно, едва ли не всю жизнь копилось. А сейчас, когда разобрался он в этой своей жизни, когда понял ее всю, раздражение и вовсе не отпускает... Сорок два года. Прожитых бездарно, впустую. Вот они: школа с армейской буквально дисциплиной, пионерлагеря с их тупыми идеологическими мероприятиями - взвейтесь-развейтесь; после - армия: внутренние войска, два года на вышке с автоматом, зековские "пятерки", "мазы" с решетчатыми каркасами, сырая казарма, офицерье, хлещущее водку и отсиживающее свои двадцать пять лет до пенсии по другую сторону забора зоны; опять-таки идеологические выкрутасы о священном долге, об охране мирного сна тружеников; дедовщина, караулы, колючая проволока... Затем Физтех, невозможность устроиться на нормальную работу из-за пятого своего пункта...

Отец с братом уехали, а ему, Валерию, диплом Физтеха мощным стал тормозом: отказ за отказом.