Брак

Среди занимающих высший католический престол встречались симпатичные, сочувствующие мирским страстям люди. Вспомним хотя бы папу, который покровительствовал женолюбу-Фиренцуола. Да и только что упомянутый папа, узнавший о сексуальном ляпсусе мужа-охотника, мог бы сказать: «Сначала пульс надо прощупывать, а уже потом всё остальное…»

Но ведь не сказал он так. Озаботился делами мирян и сделал женщинам поблажку. Теперь любая из них могла сказать пастору на исповеди: «Стонала во время секса, ой, как стонала, чтобы муж слышал, что ещё жива, что ещё не до смерти он меня залюбил…»

На что пастор правильный ответил бы: «На верном пути ты, дочь моя! Не только муж, но и Господь услышал тебя, и скоро пошлёт в вашу семью прибавление».

Именно так и сказал бы сельский пастор Лоренс Стерн – самый нескучный священнослужитель времён и народов. Его мы помним, как собеседника-соглядатая Александра Житинского. Знаменитый роман Стерна о придурковатом умнике Тристраме Шенди, написанный в середине восемнадцатого века, можно сравнить… с очаровательно замедленным… и поэтому нескончаемый пируэтом…

Но Вам, Серкидон, читать его рано. Вам только предстоит долгий путь к любимым читателям Стерна, «которые получают удовольствие от чтения, не зная точно зачем и почему они это делают…»

Примечательно, что когда сверху (к счастью, не Сверху) Стерна письменно попросили обуздать непристойную для сана развесёлость, он письменно пообещал, что постарается: «Я сделаю всё, что смогу, но смеяться, милорд, я буду, и притом так громко, как только сумею…»

Что же касается остальных известных мне нескучных монахов, то среди них: немецкий иезуит Афанасий Кирхоф, натолкнувший человечество на изобретение кинематографа, итальянец Гвидо Аретинский132, придумавший ноты. А шампанское – игристый и быстро пьянящий напиток – пенящаяся заслуга французского монаха Пьера Периньона133.

Заметьте, Серкидон, всё необходимое для соблазнения девушки – кино, музыка, шампанское – придумали монахи. Я не исключаю, что и чертёж первого предохранительного средства, который в миру называют презервативом, был разработан в одном из средневековых монастырей. А почему нет? Ведь написал же «Камасутру» монах Малланага Ватьсьяяна134.

Очень надеюсь, Серкидон, что последним абзацем я окончательно развеял Ваши подозрения о моей якобы неприязни к служителям церкви. Среди них мне дороги те, которые не забыли о своём человеческом происхождении, которые готовы простить мелкие людские слабости и себе, и другим.

Перехожу к назидательной части письма.

Убедительно прошу Вас, Серкидон, помните и то, что «времена не выбирают», а главное – цените время, в котором живёте. Не хнычьте, не гневите, а возрадуйтесь и возблагодарите!

Возлюбите его уже за то, что оно не Средневековое… Силком Вас к Богу не потянут (захотите – сами придёте), исповеди для Вас не обязательны, никто Вас не спросит: с кем, сколько раз и в каких позициях? Только ли в дозволительной? Вы можете смотреть на женщин с вожделением и прикасаться к ним, горя пылким взором. Вас не будут замерять пылкомером. А женитесь – не будут Вас с молодой женой обряжать в холщёвые балахоны и натирать ваксой.

Что особо ценно – Ваша сексуальность браком не ограничена, она может бурлить и плескаться там, где ей хочется. А именно – пока вне брака!

Человек, который назвал тринадцатое число несчастливым, не знал о тринадцатом подвиге Геракла. За одну ночь сексуальный герой оплодотворил пятьдесят девственниц. А Вы начните с одной. И лучше, если сначала Вы оплодотворите её – духовно. Для этого – растите над собой. Думайте и читайте! Читайте не только мои письма и мифы Древней Греции, но (к примеру) такого автора, как Франсуа де Ларошфуко. Он и мудр и нескучен одновременно. Вот наблюдение, оно словно из цикла «Серкидону – на заметку!»:

«Благоприятная во всех отношения ночь любви, чаще всего оказывается результатом хорошего ужина».

Пора бы Вам воспользоваться советом изощрённого в любовных делах француза Поскольку Вы не давали обед безбрачия, то имеете право на ужин, плавно перетекающий в завтрак, с любой девушкой, которая будет по душе. А Вашим партнёршам по любовным играм я желаю обмирать только от восторга, и не более того.

Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.

-27-

Приветствую Вас, Серкидон!

Ну, так «по любви или по расчету?» Вопрос затаился и мрачно ждёт ответа на себя самого. На этот раз берём в помощники «защитника вольности и прав»135 – Жан-Жака Руссо. Из романа «Эмиль или О Воспитании»:

«Каждый из будущих супругов должен сам выбирать себе спутника жизни. Прежде всего их должна соединить взаимная склонность: их глаза и сердца должны быть первыми их руководителями. Так как главная их обязанность после заключения брака – любить друга, а любовь не зависит от нас самих, то из этой обязанности неизбежно вытекает другая, а именно – они должны полюбить друг друга ещё до брака».