Брак по-американски

На подъезде к Атланте я съехал на шоссе I-75/85, чтобы город раскинулся передо мной, как Земля Обетованная. Знаю, это не похоже на вид Эмпайр-стейт-билдинг в Нью-Йорке или на Уиллис-тауэр в Чикаго. Насколько я знаю, в Атланте знаменитых зданий нет. Можно даже сказать, что и небоскребов тут не найти – скорее, тут неботроги, но не небоскребы. Несмотря на это, город завораживает меня, как лицо матери. Проезжая под мостом на пересечении с I-20, я выпустил руль из рук и поднял ладони в небо, как храбрый парень на американских гонках. Я не был отсюда, как Селестия, но я был из этого города, и чувство дома пьянило меня.

Она мне сказала, что Poupées находятся в «Вирджиния-Хайленд», именно там, где я и предлагал ей открыть магазин, когда мы еще только об этом мечтали. Расположение идеальное: в центре города, куда черным будет легко добраться, но в районе, где белые будут чувствовать себя как дома. Я заплатил десять долларов, чтобы припарковать машину через дорогу от ее витрины. Должен признать, она устроилась неплохо. Папины деньги помогли ей этого добиться, но она вложила в дело и свой труд. В витрине были куклы всевозможных оттенков – и снова идея принадлежала мне. Устрой им «Бенеттон»[84], – говорил я ей – и теперь они выглядели так, будто тоже праздновали свое кукольное Рождество. Я разглядывал витрину минут пятнадцать, может, чуть меньше, может – больше. Сложно следить за временем, когда у тебя в груди вместо сердца шарик для пинбола.

Я думал, что это она стояла на лестнице, прикрепляя куклу с крыльями к потолку, но та девушка была слишком молодой. Она выглядела, как Селестия, когда мы с ней только познакомились и она воротила от меня нос. Я понаблюдал за ней еще немного, пока ее копия не сложила лестницу и не скрылась в глубине магазина. А потом из-за ярко-розовой занавески, будто выходя на сцену, появилась Селестия.

Она подстриглась, но не просто подровняла прическу или выбрала другой стиль. У новой Селестии почти не было волос, она носила стрижку «Цезарь», как у меня. Я провел рукой по волосам, представив, что ее голова на ощупь такая же. Но стрижка не делала ее мужеподобной; даже через улицу я мог разглядеть ее большие серебряные сережки и красную помаду; но Селестия стала более жесткой. Я глазел на нее, надеясь перехватить ее взгляд, но она меня не чувствовала. Она ходила по магазину, указывая на что-то, помогая покупателям выбирать подарки, улыбаясь. Я смотрел на нее, пока не замерз, потом пошел назад в машину, растянулся на заднем сиденье и заснул как убитый.

Проснувшись, я увидел ее снова, но ее копия ушла. Она была одна, пока не пришел длинный брат, который выглядел как гибрид «Вайба»[85] и GQ[86]. Я смотрел, как Селестия с ним разговаривает, но потом она бросила взгляд в мою сторону, и улыбка сползла с ее лица, как что-то скользкое. Я не совсем верю в телепатию, но я знаю, что раньше мог говорить с ней без слов, и я попросил ее выйти на улицу, перейти дорогу и встретиться со мной на тротуаре. Я держал ее несколько секунд, а потом она отвернулась. Я подождал еще, надеясь, что она восстановит связь, но она вернулась к текущей работе и вдруг прижала куклу к груди. Брат улыбнулся, и, хоть я и не видел, я знаю, у него во рту сверкнули два ряда безупречных зубов. Без моего на то разрешения язык прошелся по дыре в нижнем ряду зубов. И также без моего разрешения моя рука нащупала брелок с ключом в переднем кармане штанов.

Этот брелок был среди вещей, которые я вынес из тюрьмы в бумажном пакете. Ключ от машины в резиновой шляпке подойдет к ждущему детей седану. Не знаю, ездит ли на нем Селестия, но, где бы он ни был, эти ключи смогут включить зажигание. Толстый, беззубый ключ открывал дверь в мой офис, и спорю на что угодно, слесарь исправил это быстрее, чем ты успеешь произнести «признан виновным». Последний ключ, копия копии копии, подходил к входной двери милого домика на Линн Вэлли Роуд. Об этом ключе я думал чаще, чем следовало. Пару раз я открывал рот и проводил зазубренным концом по языку.

На бумаге этот дом никогда не был моим. Мистер Д. передал собственность в дар Селестии с единственным условием – не трогать Старого Гика. Как кинозвезды умирают, завещав состояние пуделю. Дерево вписали с именем, но «Рой Гамильтон» в толстой папке документов по сделке упомянут не был. Это «временное решение», – обещала она, свадебный подарок нам обоим. «Ключ у тебя в кармане», – говорила она.

И ключ сейчас лежит у меня в кармане, но подойдет ли он?

Селестия не подала на развод. Когда она не навещала меня уже год, я спросил Бэнкса, может ли она расторгнуть брак, не предупредив меня, и он сказал: «Технически нет». Я знаю, что она написала мне письмо и бросила меня, но это было два года назад, когда у меня впереди маячил гораздо больший срок. Но за два года она могла бы преспокойно развестись с мужем, если бы хотела этого. И вполне успела бы вызвать слесаря.