Брак по расчету

- И не надо. Мы развеем ее прах над океаном, - неожиданно для самой себя предложила Крис и сразу почувствовала, что попала в точку: сестра наверняка бы одобрила эту идею. - Диана обожала океан, мама. Ей будет плохо в тесном гробу. А так мы отпустим ее на свободу. Подумай об этом, прошу тебя!

- Да что тут думать? Нет, нет и еще раз нет! Это не по-христиански.

- Почему? Ведь...

Но Харриет уже повернулась к Кристине спиной и сердито отрезала:

- Хватит! В общем так: либо ты сделаешь по-моему, либо я сама всем займусь. Ты, наверное, этого и добиваешься, да? Тогда лучше прямо скажи, а не играй со мной в кошки-мышки.

Господи, как быстро все вернулось на круги своя! Словно и не было четырехлетней разлуки...

- Я с тобой не играю, - устало сказала Крис. - И никогда не играла.

- Нет, ты всегда добивалась своего. Ты прекрасно знала, что стоит тебе...

- Давай не будем, мама, - вздохнула Кристина. - Нам сейчас не до ссор. Я сделаю, как ты скажешь.

Харриет подозрительно покосилась на дочь и проворчала:

- Тоже мне выискался волк в овечьей шкуре.

- Спасибо за комплимент, - усмехнулась Кристина.

Как бы там ни было, а разлука с матерью пошла ей на пользу. Раньше она наверняка почувствовала бы себя задетой, а сейчас ей было все равно.

- Ладно, - смилостивилась Харриет. - Значит, так... Записывай...

Крис покорно водила ручкой по бумаге, но мысли ее были уже далеко. Она неожиданно поняла, как ей искупить свою вину перед сестрой. И уже ничто не могло ее остановить!

Однако действовать нужно было с умом. Главное, чтобы мать не насторожилась...

Заведующий бюро ритуальных услуг рассыпался перед Кристиной в любезностях и всячески демонстрировал готовность ей услужить.

- Мама просила передать, что она согласна на кремацию Дианы, - заявила Крис.

И попросила разрешения, пока все не будет готово, посидеть в конторе. Естественно, Крис страшно нервничала и вскакивала на каждый телефонный звонок, однако все прошло на удивление гладко.

Странное дело, но почему-то едва Кристина решилась на бунт (который, она была свято в этом уверена, сестра одобрила бы!), ей сразу стало легче. Она почувствовала себя уверенней, и эта уверенность передалась окружающим.

Конечно, Кристине было не по себе от того, что она лишает мать возможности попрощаться с Дианой, но Крис предпочитала не думать о неприятном, ведь договориться с Харриет было невозможно. Сидя в пустом зале, она утешалась мыслью, что рано или поздно мать поймет ее и простит. Однако надежды на это было, честно говоря, мало.

Опасаясь, как бы мать не догадалась о ее намерениях, Крис спешила довести задуманное до конца и потому оставалась наедине с сестрой буквально несколько мгновений. От Дианы осталась лишь оболочка, душа уже покинула тело. Кристина с тоской вспоминала веселую улыбку сестры, ее живой взгляд, любознательный ум и мягкий нрав...

Но и оболочка была ей дорога. Кристина в последний раз посмотрела на руки, которые столько раз обнимали ее в минуты горя и радости, на ноги, которые всегда старались угнаться за старшей сестрой, на густые, блестящие волосы... Сколько раз Кристина подстригала и причесывала их, втайне мечтая иметь такую же копну волос!

Никто не будет тосковать по сестре так, как она... А ведь еще недавно Крис была уверена, что всегда будет видеть сестру - и в тридцать лет, и в сорок, и совсем старенькой бабушкой... Но судьба распорядилась иначе. Отныне Диане всегда будет двадцать шесть. А она, Крис, постареет... Постепенно они отдалятся друг от друга, и непонятно, останется ли между ними хоть что-то общее, когда они, может быть, встретятся там, за чертой жизни...

Господи, как все несправедливо! Ведь на свете столько негодяев: наркодельцов, убийц, насильников... Почему они наслаждаются жизнью, греются на солнышке, вдыхают аромат роз, слушают шепот ветра, играющего кронами сосен? Почему их ничто не берет? Какой в этом смысл?

"Почему? Почему? Почему..." - безжалостно стучало в висках.

Кристина убрала со лба сестры прядку волос. Она не могла себе простить, что в последние годы у нее почти не находилось времени для Дианы. Вечные дела, бесконечная суета... И вот итог: ей почти нечего теперь вспомнить. Юность сестры прошла далеко от нее.

Волны горя захлестывали Крис с головой. Не в силах больше сдерживаться; она уткнулась лицом в ладони, по-детски пытаясь отгородиться от страшной, душераздирающей картины, и тихо заплакала.

Однако когда дверь за ее спиной отворилась и человек в коричневом пиджаке сказал, что пора прощаться, Кристина сразу же взяла себя в руки. Сдержанно поблагодарив служащего, она поцеловала Диану, подождала еще минут пятнадцать - для верности - и, убедившись, что кремация закончилась, поехала к матери.

Но на полпути вспомнила про ребенка.

Глава 3

Крис минут десять не решалась войти в отделение, где выхаживали новорожденных: ходила взад и вперед по коридору, несколько раз, вроде бы собравшись с духом, тянулась к дверной ручке, но в последний момент так и не могла ее коснуться. И при этом не понимала сама, что с ней творится. Она ведь не робкого десятка. Страусиная политика - это не для нее!