Брак по расчету

- Нет, мама. Я приехал не для того, чтобы мириться. Мне нужно поговорить с отцом.

Глаза Айрис потускнели, руки безвольно опустились.

- Да-да, разумеется, - пробормотала она, стараясь скрыть разочарование. - Это была глупая, напрасная надежда.

Мейсон болезненно поморщился. Он вовсе не хотел быть жестоким.

- Отец дома?

- Нет, но я жду его с минуты на минуту. Может, войдешь?

- А ты уверена, что отец будет не против?

- Это не только его дом, но и мой. Заходи!

Мейсон был удивлен. С матерью явно произошли какие-то перемены. Раньше она никогда бы так не сказала. Да она всегда была тише воды ниже травы и даже на розы, росшие в саду, претендовать не осмелилась бы. А тут вдруг во всеуслышание заявляет, что она в доме хозяйка!

- С каких это пор ты считаешь, что дом принадлежит не только отцу? усмехнулся он.

- С тех пор, как мне пришло в голову, что я вложила в него уйму труда. Мне за домашнюю работу никогда ничего не платили, но чего-то она все-таки стоит! Поэтому я теперь считаю, что половина дома принадлежит мне по праву. Ладно, заходи! Или, если хочешь, я принесу шезлонги, и мы подождем отца на свежем воздухе.

- Не надо, я лучше зайду. - Мейсон представил себе, как взбеленится отец, застав его в гостиной, и ему эта мысль пришлась по душе. Да и то, что мать на старости лет расхрабрилась, тоже было приятно.

Усадив сына на диван и предложив ему вина, от которого он отказался, Айрис села в кресло, предусмотрительно отодвинув его подальше, чтобы сын не заподозрил ее в желании навязать ему свою близость.

- Насколько я понимаю, ты приехал по делу.

- Да. По личному делу.

Айрис крепко сжала руки, словно пытаясь унять дрожь.

- Но почему ты приехал сюда, а не к отцу в офис?

Мейсону было больно смотреть на ее жалкие потуги сохранить самообладание.

- Я поздно вылетел из Сакраменто и боялся не застать отца. А подождать до завтра было нельзя - мое дело не терпит отлагательства.

- Мейсон... а ты уверен, что этот разговор необходим? - Голос матери звучал спокойно, но в глазах сквозила мольба.

- Ты, я вижу, так и не отказалась от роли миротворца, - горько усмехнулся он.

Айрис хотела взять сына за руку, но он отшатнулся.

- Ты до сих пор меня ненавидишь? - прошептала она.

Мейсону стало совестно. Зачем обращаться с матерью как с врагом? Она же не участвовала в сговоре против него!

- Нет, мама, - немного смягчившись, ответил он, - я просто тебе не доверяю. Ты пытаешься...

- ...угодить и нашим и вашим? - закончила она за сына. - А как еще может быть? Сам посуди, Мейсон. У тебя ведь уже есть собственный сын. Надеюсь, когда-нибудь ты поймешь, в какое ужасное положение поставили меня вы с отцом. Правда, это будет еще не так скоро.

- Откуда ты знаешь про... моего сына? - стараясь не выказать волнения, спросил Мейсон.

На лице Айрис отразилось замешательство, она слишком поздно поняла свою ошибку.

Напряжение стало почти непереносимым. Казалось, в воздухе потрескивают грозовые разряды.

- Я не могу тебе сказать, - отводя взгляд, пробормотала Айрис. - Не могу нарушить слово...

Мейсон сжал кулаки. Его подозрения подтверждались. Он еще в самолете начал догадываться, кто из близких людей предает его интересы, но ему не хотелось признавать горькую правду.

Он нервно вскочил, прошелся взад и вперед по гостиной, облокотился о каминную доску и уставился невидящим взором на картину, висевшую на стене.

- Очень интересно, никогда бы не подумал, что ты будешь горой стоять за человека, который меня предал.

- Никто тебя не предавал.

- Ах, не предавал? А как, по-твоему, это называется?

- Я узнала о Кевине от человека, который вас обоих любит, - тихо произнесла мать.

Мейсон усмехнулся, но возразить не успел, потому что в коридоре раздались шаги и в гостиную вошел Стюарт Уинтер.

Годы его не сломили. Даже наоборот, с возрастом Стюарт стал только свирепее. Волосы его окончательно побелели, но это была все та же львиная грива, а лицо, обветренное от постоянной работы на свежем воздухе, казалось высеченным из камня. По-прежнему подтянутый и несгибаемый Стюарт посмотрел на сына с презрительной усмешкой.

- Любит... - Уинтер-старший расстегнул пиджак и вызывающе подбоченился. - А ты, я гляжу, попался на эту удочку, дурачок!

- И давно ты подслушиваешь? - негодующе воскликнула Айрис.

Он не удостоил ее ответом, а продолжал, обращаясь к Мейсону:

- Я, как ты знаешь, редко даю советы, но сегодня, так уж и быть, сделаю исключение. Ты ведь приехал издалека, надо тебя уважить. Так вот, я бы на твоем месте остерегался всех, кто якобы печется о тебе, сынок. Все они норовят воткнуть нож тебе в спину, за всеми нужен глаз да глаз!

И он довольно захохотал.

- Прекрати, Стюарт! Прекрати сейчас же! - вскричала Айрис, вскочив с кресла. - Мне осточертели твои издевательства!

Мейсон и Стюарт опешили. Тихая, как мышка, мать вдруг превратилась в львицу.

- Я не позволю тебе издеваться над Мейсоном! - воскликнула Айрис, не давая мужу опомниться. - Хватит! Ты уже причинил ему столько боли. Пора покончить с вашими дурацкими распрями. Покончить раз и навсегда!

Стюарт злобно прищурился.