Брак по умолчанию

Энн нехотя слезла с кровати, еще более нехотя приняла душ, почистила зубы, прополоскала рот эликсиром для десен, выпила бутылочку йогурта и решила прогуляться до супермаркета. Может, номер ее любимого журнала уже успел появиться в продаже, а если даже и нет, то она хотя бы прогуляется – прогулка в любом случае лучше, чем ничего.

Но, когда Энн уже вышла за ворота и замерла, ослепленная чересчур ярким для этих мест солнцем, ее взгляд упал на дом напротив.

У нее же есть соседи. С этими соседями наверняка можно общаться. И она даже знает, как их зовут.

Да, совершенно верно, Кэссиди ведь приглашала Энн к себе в гости!

На чашку кофе. В любое время.

Энн, конечно, ни в коем случае не хотела навязываться малознакомым людям. Но в случае чего она ведь всегда может вежливо извиниться и уйти.

Сколько сейчас времени?

О, да уже час дня!

Значит, она не нарушит правил приличия – время завтрака давным-давно миновало.

Хорошо бы, конечно, в запасе иметь какой-нибудь предлог для оправдания своего неожиданного визита. Позвонить Кэссиди по телефону она не может, значит, все, что остается – решительно постучать (или позвонить, это уж по ситуации) в дверь.

Но что ей сказать?

Что Энн пришла одолжить… чего? Соли, муки? Жидкость для снятия лака с искусственных ногтей или программу телепередач? Любой из этих предлогов окажется глупым, ведь супермаркет с обширным ассортиментом самых разнообразных товаров находится всего лишь в полквартала отсюда.

Энн выругала себя за нерешительность и шагнула к калитке, над которой красовался миниатюрный «дверной» звонок.

– Кто там? – раздался через некоторое время капризный голос. К огромному облегчению Энн, этот голос принадлежал Кэссиди.

– Кэссиди, привет! Это я, твоя соседка Энн Райс… то есть, конечно же, Энн Гринвуд. Ты как-то приглашала меня на чашку кофе, и я…

Запищало переговорное устройство, сигнализирующее о том, что Энн может войти. Энн, которая даже не успела закончить свою сбивчивую речь, вздохнула с облегчением.

Отворив калитку (та закрылась автоматически, бесшумно и плавно), Энн вошла внутрь. Необходимо было осмотреться: Энн озиралась вокруг, ее глаза расширились.

Ничего удивительного. По сравнению с этим особняком коттедж Брайана выглядел маленьким и жалким. Ну, а сада у Брайана вовсе не было. Здесь же Энн ощутила себя самой настоящей Алисой в Стране Чудес. Замысел хозяев был понятен не до конца – альпийские горки, лабиринты из вьющихся цветов и лиан, тропинки, уводящие неизвестно куда – все это создавало причудливое впечатление фантасмагорического Луна-парка.

Энн попыталась определиться с главной дорожкой: должна же одна из них в конце концов привести ее ко входу в дом!

– Энн, здравствуй! – послышался тягучий и томный голос Кэссиди.

Энн обернулась, но Кэссиди нигде не было видно.

– Вот же я! Вышла тебя встретить. Долго же ты собиралась ко мне в гости!

Теперь Энн заметила Кэссиди и поняла, откуда та вещает.

По правую руку от Энн находилась довольно обширная беседка – некое ее подобие создавали переплетенные кусты, ветви, побеги лиан. Посредине «беседки» были установлены качели. Кэссиди раскачивалась на них взад-вперед, словно свешиваясь с тонких длинных тросиков.

Картинка была столь же нелепа, сколь и забавна.

Великовозрастная девица, растопырив пальцы с длиннющими ногтями, едва держась за качели, выглядела, как дошкольница, при этом прикид «дошкольницы» тянул на несколько тысяч долларов.

Энн фыркнула про себя.

– Привет! – произнесла она вслух. – Я просто шла в супермаркет, но вспомнила про твое приглашение. И решила зайти – просто так, поздороваться…

– Дорогуша! Наконец-то! Знала бы ты, сколько раз я наблюдала твое фланирование по улице – и каждый раз ты миновала мой дом, каждый раз ходила туда-сюда, туда-сюда! Я уже решила, что ты пренебрегаешь бедняжкой Кэссиди! Мне ведь так скучно!

– Скучно? Тебе? – не поверила Энн. – Да ведь ты можешь заниматься, чем только пожелаешь.

Энн сказала это и тут же осеклась.

Во-первых, она сама находилась в похожей, если не идентичной, ситуации.

Во-вторых – да что она знает о Кэссиди? Тут же, ни во что не вникая, ничего не зная о человеке, берется судить о нем по внешнему виду и каким-то статусным атрибутам богатства, изобилия, благополучия?

Это неправильно. Даже родители учили ее никого не осуждать, не делать поспешных выводов. Вот только получалось, кажется, плоховато.

Пауза в разговоре затягивалась.

Качели бесшумно покачивались взад-вперед, взад-вперед.

Наконец Кэссиди, раскачавшись до предельно допустимой амплитуды, с победным криком совершила отчаянный прыжок вперед.

К изумлению Энн, трюк удался. Тринадцатисантиметровые каблуки, на которых пребывала Кэссиди, не помешали той благополучно приземлиться на ноги, правда, пошатнувшись, но довольно быстро восстановив равновесие.

Кэссиди протянула Энн руку. Энн невольно замерла, глядя на ярко-оранжевые ногти с белыми узорами на сияющем лаке. Это походило одновременно и на оперение какой-то причудливой цветастой птицы, и на впечатляющие когти хищного пернатого – например, кондора…