Брак по завещанию, или Наследство с подвохом

Об этом Кассиан узнал от мистера Муна. Он сообщил, что старик винил себя в том, что не сумел защитить родную дочь. Не мог простить себя за то, что убеждал Эулу принять это предложение не понимая, что сердце дочери уже принадлежит другому.

Возможно, именно непонимание отца заставило Эулу Мун скрыть от него имя своего возлюбленного, а позже предпринять самостоятельные меры, чтобы избавиться от навязчивого и высокопоставленного кандидата в женихи.

Все, что рассказал мне Саймон оказалось правдой… Вернее, почти все… Эула Мун сбежала не только после неудачного покушения на «жениха», но и после кражи его магического перстня. Символа Святой дюжины.

Именно поэтому на нее объявили настоящую охоту, где итогом в любом случае стала бы ее смерть.

Вот только со слов Кассиана, колечко так и не вернулось к своему обладателю даже после смерти Эулы. А это означало, что свое место в Совете Двенадцати он никогда не сможет передать своим детям.

У меня все равно оставалась уйма вопросов, на которые я пока не мог найти ответа. Зачем беременной женщине так себя подставлять и красть такую важную драгоценность? На тот момент семья Мун точно не нуждалась в деньгах. Да и продать «священное» колечко вряд ли получится. Зачем она это сделала, и куда оно в итоге исчезло? Ведь избавиться от такой драгоценности просто так невозможно. Его магические свойства Совет почувствует сразу.

И где все это время был возлюбленный Эулы? Почему не защитил ее?

Судя по тревожным взглядам, которые изредка кидала на меня Лисса, в ее голове крутились такие же вопросы.

— Так, а какого черта ты сюда приехал? — поинтересовался я, глядя на своего избитого противника.

Кассиан снова расположился в моем кресле и недовольно наблюдал за неторопливыми движениями моих ладоней, гуляющих по плечам Аделиссы.

— Я же сказал. Выполняю просьбу старика. Я был перед ним в долгу.

— И что за долг? — поинтересовалась негромко Лисса.

Она держалась просто отлично. Ее слезы давно высохли, и теперь она спокойно воспринимала все, что сообщал мой враг.

— Это уже не ваше дело, — протянул деловито Кассиан. — Мистер Мун всю жизнь прожил в страхе, что кто-то узнает о существовании Аделиссы, и он потеряет единственную радость в своей жизни.

— Поэтому и писем не писал, и мои к нему не доходили… — с грустью заявила Лисса.

— Твои письма все у меня, — как ни в чем не бывало заявил Кассиан и пожал плечами. — Мои люди их перехватывали, когда твоя мачеха упускала их из виду.

Аделисса возмущенно ахнула:

— И ты их…

— Прочитал? Я — нет. Увы, к сентиментальности я не склонен. А вот моя сестричка… — усмехнулся Кассиан. — Она залила слезами всю подушку. Рыдала над каждым твоим письмом.

— Ты всё-таки забрал сестру? — удивился я.

— Конечно. Правда, только после того, как ей стукнуло семнадцать, и я разобрался с нашим папашей. Выросло с нее, конечно, черт знает что… Она абсолютно неуправляемая!

— А ты прямо образец святости, — подметил с ехидством. — Мечта, а не брат.

— Успокойтесь, — тут же оживилась Лисса, заметив недобрый взгляд Волшебника, обращенный на мою персону. — Скажи, так в чем заключалась просьба деда?

— Если с ним что-нибудь случится, я должен был за тобой присмотреть, пока ты не выйдешь замуж и не окажешься под защитой супруга. Убедиться, что происки врагов закончились. Я и не думал, что старик так скоро отойдет в мир иной…

— А меня почему захотел убрать? — поинтересовался, вскинув бровь.

Разбитые губы Кассиана растянулись в ядовитой усмешке, и он раскинул руки в стороны:

— Просто захотелось, — пожал он плечами. — Решил перед приездом в Мэфорд избавиться от необходимости лицезреть твою физиономию. Да и ко всему прочему, зачем Аделиссе конкурент? Попросил своих людей аккуратно тебя устранить, но они, идиоты, облажались.

— Вот же сукин сын! — я отставил Лиссу в сторону и рванул к Волшебнику, чтобы стереть эту самодовольную ухмылку с его искореженного прошлым боем лица.

Но Лисса оказалась передо мной в считанные секунды. Словно маленькая юркая лиса.

— Артур! — ее ладошки упёрлись в мою грудь. — Остановись!

— Ночью меня об этом просить будешь, — прошипел я, не сводя бешеного взгляда с моего врага.

— Пожалуйста, — Аделисса обхватила руками мое лицо и заставила взглянуть на нее. — Я тебя тогда поцелую, — прошептала она тихо.

Я посмотрел на соблазнительные губки Лиссы и улыбнулся.

— Я сам тебя поцелую, — заявил я и отставив ее в сторону, как пушинку, ринулся к своему противнику.

Почти дотянулся до него, как получил подлый удар в спину. Магический. Болезненный.

Ноги перестали слушаться, и я рухнул на пол.

Вот же маленькая стерва!

— Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, — склонилась надо мной Аделисса.

Пледа на ней уже не было. Она стояла деловито уперев руки в бока. А на длинных рукавах халата были две огромные прожженные магическим пламенем дыры.

— Я запомню, — усмехнулся, рассматривая эту самодовольную гордячку. — В следующий раз, когда захочешь это сделать, помни о том, что тебе ещё со мной жить.

Все самодовольство Лиссы словно унесло магическим вихрем. В глазах промелькнули страх и осознание.