Брак с незнакомцем

Стоя на пороге дома, Ровена мгновение помедлила, любуясь им. Какой красавец. Белая рубашка, открытая у шеи, с рюшами на манжетах, подчеркивала его загорелую кожу, так же как обтягивающие панталоны и белые чулки обращали внимание на его стройную мужественную фигуру. Он был без шляпы, и его темные волосы были стянуты в хвост у шеи.

Тобиас двигался с почти чувственной грацией, однако в его походке была твердость и уверенность, как будто он заранее спланировал свой путь и знал, куда сейчас поставит ногу. От него не ускользало ничего из происходящего вокруг. Ей не терпелось поговорить с ним, узнать, не раздобыл ли он новостей о Джейн, хотелось поскорее увидеть его самого.

Ровена вышла на террасу. Свет был за ее спиной, так что сквозь тонкое одеяние можно было разглядеть очертания ее тела.

– Тобиас?

Лишь услышав ее такой знакомый голос, прорезавший тишину ночи, и почувствовав, как при виде ее у него сразу потеплело на сердце, Тобиас осознал, как сильно он скучал по ней – а ведь прошло всего сорок восемь часов с тех пор, как они расстались. Ровена бесшумно шла к нему – на ней были мягкие туфли, а ее платье развевалось при каждом движении, от чего открывались ее прекрасные формы и стройная фигура. Он восхищенно оглядел ее наряд, задержавшись на золотых украшениях с драгоценными камнями на ее руках и шее, и Ровена смутилась.

– Боже милосердный! – Привычная ленивая улыбка появилась на его губах, пока он обозревал неземное создание, которое, казалось, спустилось к нему прямо с небес. Перед ним стояла прекрасная молодая девушка с блестящими темными кудрями, в которых словно запутался свет звезд.

Ее присутствие будто бы обволакивало его теплом, притягивало, и его голубые глаза потемнели. Ровена прочитала на его лице такую огненную вспышку желания, что ее бросило в жар.

– Да, Тобиас? Что такое?

Она подошла еще ближе, и, несмотря на тусклый свет, он увидел, что ее прелестное лицо спокойно и умиротворенно, как никогда раньше.

– Что такого было в том вине, которым только что угощала меня Фатима? Какое-нибудь снадобье, заставляющее кровь вскипать?

– Это вино в самом деле заставило вашу кровь вскипеть?

– Во всяком случае, оно очевидно на меня подействовало. – Тобиас взял руку Ровены, поднес к губам и поцеловал кончики пальцев, наслаждаясь ее запахом и вкусом ее кожи. Его глаза блеснули в темноте. – Вы выглядите точно какая-то восточная нимфа.

– Я уже начала думать, что вы никогда не придете.

– Означает ли это, что вы скучали по мне, Ровена? Знаете, ничто не может быть важнее, чем видеть вас, – прямо ответил он, и Ровена поняла, что он сказал правду.

Возможно, дело было в волшебстве теплой ночи, или в пьянящем аромате цветов, или в ее непонятном стремлении быть с ним рядом, но, что бы ни послужило этому причиной, сердце Ровены забилось вдвое быстрее.

– Вы прекрасны, – бархатным голосом произнес он. – Куда же, интересно, подевался мой личный юнга?

Как заколдованная, Ровена смотрела в его бездонные глаза, а его глубокий, мягкий голос как будто ласкал ее, увлекая все дальше, завораживая все больше. Ровена подладилась под его шаг, и они пошли по тропинке, обвивавшей сад.

– Был ли ваш день удачен?

– Большую его часть я провел, гоняясь за писцами, а потом получая разрешение на то, чтобы просмотреть перепись рабов, недавно доставленных в Алжир на продажу.

Тобиас рассеянно нахмурился. Ровена с тревогой заглянула ему в глаза:

– Что случилось? Почему у вас такой мрачный вид? Вы узнали что-нибудь о Джейн? – Он нахмурился еще больше, и по ее спине пробежала холодная дрожь. – Вам известно, где она, не так ли? – Ровена остановилась, взяла Тобиаса за локоть и развернула так, чтобы смотреть ему в лицо. – Не лгите мне, Тобиас, и ничего не скрывайте. Ее сюда привозили? Ее продали?

– Я нашел ее имя в списке. И да, Ровена, ее продали.

– В таком случае… тот, кто ее купил, возьмет ли он ее в жены?

– Нет, до тех пор, пока она не примет ислам.

– Заставить ее покориться будет трудной задачей. Джейн – убежденная христианка. Она никогда не предаст свою веру по собственной воле. – Ровена медленно покачала головой. Она начинала понимать, чем все это обернется для ее бедной нежной сестры. – Сделать это – значит опозорить себя на всю жизнь. Христиане будут презирать ее – и в то же время, если она будет противиться, полагаю, ее станут сурово наказывать до тех пор, пока она не сдастся. Так оно и будет, верно, Тобиас?

В эту минуту Тобиас предпочел бы, чтобы Ровена никогда не узнала правду о том, что бывает с женщинами-пленницами, которых запирают в гаремах богатых мужчин и насильно превращают в мусульманок, чтобы после принуждать их удовлетворять все грязные прихоти своего хозяина.

– Джейн заставят изменить веру. Вы просили меня ничего от вас не скрывать, быть с вами честным, Ровена, так вот вам мой честный ответ. Я узнал, что ее увозят в Мекнес. Ее купил один из поставщиков султана Мулай Исмаила по имени Сулейман. Он главный среди тех, кто покупает белых рабов, и гордится тем, что всегда берет лучший товар. Он покупает самых красивых девушек для огромного гарема султана.