Брак

– Допустим, – уклончиво ответил Ким. Он бережно хранил в памяти каждое слово старика и ждал, когда подвернётся возможность записать информацию об экспериментах по оскоплению сознания в блокнот. Дождался…

– Стало быть, вы в курсе событий. – Персефона сделала ещё один глоток и отставила чашку. – И это великолепно. К тому же, вас самого готовили к роли идеального раба, не так ли?

Ларго сжал зубы так, что на скулах заходили желваки.

Ты будешь моим самым послушным мальчиком…

– Вам плохо, детектив? – Женщина коснулась его руки, и Ларго вздрогнул. – Позвать Доктора?

– Не стоит. – Ким опустил глаза. От одного воспоминания о неудавшемся «совершенствовании» начинало трясти, как в лихорадке. – Просто расскажите всё, как есть. Я хочу знать правду.

– Хорошо, – кивнула глава Сопротивления. – вы заслужили правду, Ларго.

Персефона вдохнула и смежила веки. Её молчание длилось секунду, но показалось вечностью.

– Деньги и власть, – изрекла она. – Вот из-за чего всё случилось. Им нужны были деньги и власть. Власть над миром… Вам известно об эпохе Заката, детектив?

Ким кивнул. Конечно, известно. Этой довоенной эпохе посвящён целый отдел Пятого Книгохранилища.

– Великолепно, – улыбнулась его собеседница и продолжила: – Та эпоха поставила жирный крест на таких, как наши добрые друзья – мой милый Рольф, старина Лессер, бедолага Милос Карр…

Ларго снова кивнул. Да, звучит резонно. Эпоха Заката, или, как её ещё называют, последняя эра Постиндустриализма, привела к Революции Потребностей. О революции этой, кстати, масса монографий понаписана. И не случайно: реальные нужды заменялись виртуальными, и человечество стремительно погружалось в киберпространство.

– Воротилы бизнеса привыкли жить законами спроса… – вздохнула Персефона и грустно глянула на сгорбленного Кукловода. Понимает ли он, что происходит вокруг? – Но законы эти в эпоху Заката устарели так же, как и те, кто им следует. Информация – вот альфа и омега нового времени. Вы согласны?

– Кто владеет информацией, тот владеет миром… – машинально процитировал Ким главный постулат Эпохи Заката.

– Великолепно, – глава Сопротивления снова улыбнулась и склонила голову на бок. – Однако информацию сложно производить и, уж тем более, создавать и контролировать спрос на неё, не находите? Кибератаки, вирусы, хакеры… Никаких гарантий. Никакой уверенности в завтрашнем дне. Всё это совершенно не подходило Этингеру. Он нуждался в товаре, спрос на который будет таким же стабильным, как расширение Вселенной…

Ларго передёрнуло. Что такое эта женщина? Откуда в её седой голове столько знаний?

– Вы хорошо знаете историю Последней войны, детектив? – Персефона подлила в чашки кипятка. Старые узловатые пальцы чуть дрожали.

– Считался лучшим на курсе в этой области.

– Тогда, должно быть, вы помните, что случилось перед последним высокочастотным цунами?

Разумеется, Ким помнил. Да что там! Это знал каждый ученик Центра от мала до велика. Перед последним и самым мощным цунами Правительство организовало эвакуацию женщин и детей на Острова. Однако враги, нагло нарушая нормы Гуманитарного права, обрушили удар аккурат по укрытию. Никто не уцелел…

– Мало кому известно, но… Эвакуацию на самом деле проводил Имре Хара, а вовсе не тот несчастный, о котором пишут в книгах. – Слова прозвучали, точно приговор. Про истинного руководителя эвакуации Ларго не знал. Никто не знал. Разрозненные кусочки, влекомые магической центростремительной силой, сложились в единую картину. Картину мрачную и неприглядную. Больше в подсказках Ким не нуждался…

– Никакой эвакуации не было, – прохрипел он и посмотрел в блёклые глаза собеседницы.

– Не было, – кивнула та.

Ларго сжал зубы до хруста. Какой, однако, грандиозный размах. Задумка, достойная гениев. Вот он, товар с наиболее устойчивым спросом! Женщины!

Горстка негодяев пичкала мир сказками о нежизнеспособности двойной иск-хромосомы.

Сволочи!

– Мы ждали спасения, а оказались в ловушке. – голос Персефоны дрогнул. – Нас поместили в стоки под Инкубатором. Вам уже довелось побывать там, детектив.

Ким похолодел. Так Сайрусы всё это время держали его в Инкубаторе? И все эти женщины… Вот чёрт! И никто не знает, не догадывается, что перед самым носом у всей Агломерации…

«Селёдку лучше всего прятать в бочке с другими селёдками», – вспомнилась любимая присказка Реважа.

Чёрт!

– Продажа кукол после войны шла на ура, – глава Сопротивления опустила глаза. Помолчала секунду, словно собираясь с силами, – а женщины…

Она резко вскинула голову.

– Женщин накачивали семенем, погружали в искусственный сон и заставляли рожать снова, и снова, и снова. Рожать, не имея возможности взять на руки собственное дитя! Рожать, не имея возможности выбора.

– Но как тогда… – нахмурился Ларго.

– Как я оказалась на свободе? – Персефона скривила тонкие губы в ухмылке. – Рольф не любил трахать собственные изделия. Более того, секс с куклами он считал противоестественным.