Брак

Их совместное жутковатое чадо – искусственный разум по имени Вирус К – каким-то образом обрёл сознание и волю.

А тот, у кого есть воля, никогда не захочет её терять.

Вот и получается, что Вирус стал Сайрусом, чтобы не потерять самого себя... Он обрел личность, и искусственная личность эта стремительно эволюционировала до сверхчеловека...

Сайрус превзошёл своих создателей и решил поработить их. И не только их, но и весь разумный мир...

Ларго сжал кулаки.

Семеро водят, один кругами ходит...

Если Сайруса не остановить, он всех превратит...

... В СЕБЯ!

Сверхрабы для сверхчеловека...

– Ешь. – Смуглянка сунула ему в руки миску и ложку.

Сервис, достойный ресторана в четыре звезды.

Брутальная вежливость Шестьсот сороковой вырвала Ларго из мрачных раздумий.

Ким принялся жевать кашу. Он почти не чувствовал вкуса, да его и не было: пласмагеновый белок ничем не лучше отсыревшего гипсокартона, однако даёт организму все необходимы элементы.

– Зачем ты это сделал? – спросила девушка, когда молчание стало особенно тягостным, а стук ложки о миску превратился в удары молота о наковальню.

– Сделал что? – равнодушно поинтересовался Ким. Глаза его слипались, и мучительно хотелось растянуться на жёсткой постели, вырубиться и проснуться под звон будильника в объятиях на всё согласной старушки Надин.

– Спас меня. – Шестьсот сороковая потупила взор и уставилась в пол. – Закрыл собой от пули. Зачем?

Она вскинула голову и пронзила Кима удивительным тёмно-белым взглядом, от которого по коже бежали мурашки.

– Затем, что я – мужчина, – отозвался Ларго после паузы и всунул в себя очередную ложку неудобоваримой каши.

Глава сорок вторая

Свеча почти догорела, а на среднем пальце набухла мозоль: полночи Ларго скрипел пером допотопной чернильной ручки, записывая в потрёпанный блокнот свои головокружительные открытия. Он тщательно выстраивал факт за фактом, подбирал слова и выверял каждую деталь. Мало ли, вдруг именно его записи когда-нибудь станут единственным источником информации о грандиозной махинации, которая поставила человечество на грань катастрофы. Ким зафиксировал всё, что выяснил сам, помнил из разговоров с Ладимиром Леем и услышал от Персефоны. Он долго мучился с началом, а записав первую фразу, уже не смог остановиться...

На излёте Последней войны, когда полмира лежало в руинах, Агломерация стала единственным убежищем, куда силы Объединённого Правительства свозили уцелевших со всех концов света. Именно тогда у горстки богатых властных безумцев, имена которых Ларго давно выучил наизусть, и возник ужасающий, но простой до гениальности план: превратить женщин в товар, не теряющий спроса. Под видом эвакуации, женщины были изолированы и заперты в стоках Инкубатора... и схема заработала.

Ами Токадо контролировал рождаемость;

Рольф Этингер производил кукол-киборгов;

Имре Хара продвигал монопольные законы;

Милос Карр вещал о незыблемости традиционной морали, периодически потрахивая собственного секретаря в зад;

Мануэль Лопес производил и распространял наркотики, отупляющие население Агломерации;

Ладимир Лей добросовестно возглавлял оппозицию, докладывая о каждом шаге Левых своим сотоварищам, а Виктор Лессер держал в страхе добрую половину трудоустроенных мужчин.

И все были счастливы.

Но... ничего не длится вечно.

Пресытившись властью и деньгами, эти семеро задумали обрести бессмертие и превратить остальных людей в послушных марионеток, способных подчиняться ментальным приказам хозяев. Для деформации сознания был разработан особый вирус, и Ами Токадо, этот лжеотец многострадального человечества, приступил к опытам. Первоначально эксперименты ставились на женщинах, утративших фертильность. Однако что-то пошло не так – ломка сознания носительниц двойной икс-хромосомы не принесла ожидаемых результатов: несчастные умирали, либо превращались в ни на что не годных полуидиоток. В последнем случае их переправляли в Кибериум, где Этингер вёл работу над созданием кукол с высоким показателем эмпатии.

После очередной неудачи, предполагалось свернуть исследование, но Ами Токадо предложил использовать в качестве экспериментального образца не женщину, а... мужчину. Риск оправдался: четвёртый подопытный прожил с вирусом в голове чуть меньше недели. Седьмой продержался девять дней. Инкубатор остро нуждался в материале: в Лабораторию сотнями поставляли каторжан с Рудника, порой в ход шли неучтённые мальчики, которых ещё не передали из Инкубатора в Образовательный центр, да и Виктор Лессер щедро делился подчинёнными. Кто-то погибал сразу, кто-то держался дольше. Опыты шли вовсю, и каждый новый результат казался лучше предыдущего.

Члены правления Кибериума ликовали, однако останавливаться на достигнутом не собирались: они решили сделать вирус мощнее, а носителя выбрать интеллектуальнее.