Браки совершаются на небесах

— А кто? Кто погиб?! — абсолютно уже бесчувственными губами спросил Марк. Зачем, ну зачем он это спросил?!

— Не знаю, тела очень обгорели, — Анна Борисовна всхлипнула, вытирая грязные щеки рукавом куртки. — Но тела были взрослые. Дети все на месте.

— Это могла быть Кристина? — едва слышно, обреченно спросил Марк.

Анна Борисовна вскинула на него заплаканные, покрасневшие глаза.

— Что вы, нет, конечно.

— Как — нет? — Марк понимал, что сейчас он вообще не в состоянии думать и анализировать Он просто хочет, чтобы кто-то ему сказал, что Кристина жива!

— Кристина жива.

Марк тяжело опустился на мокрый металл рядом с Анной Борисовной.

— А где… где она?

— Так вы ничего не знаете?

— Конечно, я ничего не знаю! — рявкнул Марк. — Я только что приехал. Я знаю только, что был пожар. И что Вероника жива! Больше я не знаю ничего, ничего, понимаете?!

Он тяжело дышал. Анна Борисовна прерывисто вздохнула.

— Судя по всему… — заговорила Анна Борисовна медленно и как будто неуверенно. — Судя по всему, Вероника испугалась при начале пожара. И убежала наверх, на самый последний этаж, и там спряталась. Но так получилось… Я не знаю, почему, но… Сильнее всего сразу загорелся именно последний этаж. Я была уверена, что Вероника уже на улице, мне казалось, нет, я была уверена, что видела ее там. Я и Кристину туда же направила, на улицу — когда увидела в коридоре. Но Кристина пошла наверх. Когда она нашла… нашла вашу дочь, последний этаж уже был охвачен огнем, доступ к лестнице у них был отрезан. Пожарные развернули спасательный тент. Они прыгнули.

Марк пытался выщелкивать лишь факты. Соня сказала, что Кристину увезла скорая помощь — внезапно вспомнил Марк. Почему?! Тент не выдержал?! Они попали мимо тента, когда прыгали?! Марк задрал голову. Последний этаж четвертый. Если с такой высоты прыгнуть на землю — можно разбиться насмерть. Но ведь Вероника цела. Значит, и Кристина должна была…

— Что случилось? — требовательно спросил Марк. Способность думать к нему возвращалась. Кристина жива. Это главное. — Они неудачно прыгнули? Травмировались?

— Нет-нет, они прыгнули хорошо, я сама видела, как они прыгали. Кристина упала спиной вниз, Вероника была сверху, так что у девочки никаких травм. Испугалась только.

— Тогда что с Кристиной?! Почему ее увезла скорая помощь?!

— Она очень сильно обгорела, Марк, — отчество Анна Борисовна где-то потерла. — Пока искала Веронику… там уже был большой огонь… У нее сильные ожоги — ноги, руки. Лицо. А ведь такая красивая девушка, профессиональная фотомодель. Как же она теперь будет… — Анна Борисовна снова всхлипнула, но в это время ее окликнули. Она тяжело встала и, кивнув на прощание Марку, пошла, слегка прихрамывая, в сторону звавшего.

— Папочка… — зашептала Вероника. Если честно, Марк во время разговора с директором интерната даже забыл, что у него на руках дочь. — Папочка, мы поедем к Христине?

— Обязательно. Но сначала заедем к бабушке.

Глава 8. Но так высока и так близка дорога в облака

Они сидели с мамой на кухне и пытались пить чай. Веронику умыли, уложили в кровать, и она уснула. А Марк коротко, стараясь придерживаться лишь фактов, рассказал матери о том, что произошло. Рассказ мать потряс, ее лицо было бледным, но она держалась.

— Эта девушка… Соня… она настоящий герой!

— Это была не Соня, — Марк вдруг понял, что ни разу не называл Кристину по имени. Просто — няня.

— Как — не Соня?!

— Девушку, которая вытащила Веронику, зовут Кристина.

— Кристина?!

— Да, это вторая… сменная няня, — Марку было неловко, даже неприятно врать матери, но всю правду сейчас рассказать категорически невозможно. Слишком долго. Слишком сложно.

— И ты не сказал мне, что у Вероники появилась вторая няня? — с упреком произнесла мама.

— Прости, — коротко отозвался Марк. — Не успел.

Какое-то время они молчали. В чашках остывал чай.

— Надо разузнать, что с Кристиной, — сказал Марк то ли себе, то ли матери.

— Да, обязательно. Мы многим обязаны этой девушке. Если ты можешь чем-то ей помочь, Марк… Ты сам все знаешь, сын.

— Конечно.

Вряд ли я чем-то смогу помочь, мама. Я там уже испортил в жизни этой девушки все, что только смог. Но мне самому необходимо, жизненно необходимо знать, что с ней.

— Тебе сделать бутерброд?

Марк не хотел ни чаю, ни бутербродов. Но согласился, чтобы не спорить.

— Я пока выйду в комнату, — Марк встал, потянул смартфон из кармана брюк. — Мне надо сделать несколько телефонных звонков. И потом… можно, я приму у тебя душ? Я весь пропах дымом.

— Конечно, дорогой. Полотенца на прежнем месте.

* * *

Собрав всю необходимую информацию — главным образом она касалась того, в какую больницу увезли Кристину — Марк, не чувствуя вкуса, съел пару бутербродов и вышел из дома, прикидывая маршрут. Быстрее всего выходило на метро.