Бракованная

– Кто ж спорит? Но я тебе ничего не обещал, правда? Так что прекрати заниматься хернёй. Нам ещё вместе работать. И да, оставь Светку в покое. Молоденькая она совсем, тебе её самой не жалко?

– Больно она мне нужна. Кстати, тебе не кажется странным, что обе твои любовницы – Светы?

– Банальное совпадение.

– Но ведь забавно. Получается, ты перемещаешься с того света на эту Свету!

– Не получается. Теперь у меня другой маршрут. Всё, Свет, и правда, давай завязывать. Не о чем тут говорить.

К счастью для Когана, той хватило ума не лезть на рожон. Нет, что ей не по себе, конечно, было видно невооружённым глазом. Но Свете удалось с собою справиться. Все ж не зря он был о ней самого высокого мнения. У неё действительно была железная выдержка. И чувство собственного достоинства присуствовало.

Их разговор прервало лёгкое покашливание.

– Кхе-кхе.

Коган обернулся к стоящей в дверях сестринской Виолетте.

– Вета? – удивился он. – Ты чего не у себя?

В белом домашнем костюме в голубой рубчик и тапочках, она выглядела… злой, если не сказать больше.

– Хотела узнать, всё ли в порядке с анализами.

Там пожевал губу, задаваясь вопросом, как много она успела услышать? И не потому ли теперь Ветка так зла, что его ревнует? Глупое, глупое предположение, от которого, впрочем, один чёрт что-то с силой в груди сжималось.

– Я как раз за ними зашёл. Пойдем… – Там слегка приобнял Вету, кивком указывая на дверь.

– Всё хорошо? Наши планы в силе?

– Смотря о каких планах речь.

– Об операции, конечно же. Анализы в норме?

– Да. Вполне.

– Это хорошо.

Хорошо-то хорошо, но голос Веты слегка дрожал, с головой выдавая, что держалась она далеко не так хорошо, как ей хотелось, чтобы это казалось. А Там не знал, как развеять её страхи, кроме как сказать: «всё будет хорошо». Но это было так чертовски банально.

Там с Ветой вышли в коридор, по которому туда-сюда сновали люди. Внимание Тамерлана привлекла крадущаяся по стеночке роженица. Он осматривал её несколько часов назад – было ясно, что та, наконец, зарожала, хотя срок ставили ещё две недели назад. Ну, и чего она бродит, спрашивается, так далеко от палаты? Из-за стояки дежурной медсестры, ненавязчиво намекая на то, что не его одного заботит этот вопрос, выскочила его лучшая акушерка, Зина Петровна.

– Сергеенко, ты после клизмы в туалете была?!

– Нет, Зина Петровна. Я вот как раз бегу. Здрасьте, доктор.

Это было так смешно, что даже Вета усмехнулась в ладошку. А Там и вовсе захохотал, не сдерживаясь, во всю глотку. Одна только девица, которой, очевидно, из-за боли было совсем не до смеха, скупо улыбнулась и по стеночке «побежала» дальше.

– По какому поводу веселье? – возле Тамерлана остановился мужчина. Высокий и тощий, тоже в медицинской робе. Только если у Тамерлана она кофейная, то у его коллеги более традиционного цвета – тёмно-зелёного.

– Да так, Сергеенко сдаёт кросс по бегу. – Там кивнул в спину «убегающей» пациентки. – Кстати, Илья, ты мне нужен. Не занят?

– Это, конечно, как сказать.

– Пойдём. Тут на две минуты нужна твоя консультация.

Консультация анестезиолога перед операцией – стандартная процедура. Но Тамерлана беспокоила даже эта, казалось бы, малость. Он был до того дотошен, что Илья под конец не выдержал и закатил глаза от досады. Ладно. Может, Там, конечно, перегибал. Но какой нормальный мужчина, не перегибал бы, будь на его месте? Коган вздохнул, отгоняя от себя суеверный страх. Он делал эту операцию сотни раз. Не подкачает и теперь. На это и нужно было настраиваться. Стоило Тамерлану так для себя решить, как в палату Виолетты заглянула Зина Петровна.

– Иннокентий Сергеевич, там роженица Самойлова требует невозможного! Пойдите с ней разберитесь, Христом богом прошу.

– А что требует-то?

– Эвтаназии! Представляете?

– Интересный способ решения проблемы, – пробормотал Коган, вставая. Развернулся и замер, услышав Веткин серебристый смех. Он уже всю голову себе сломал, размышляя над тем, как её чуть приободрить, а тут вон как – всё само собой вышло. Машинально, не отдавая себе отчёт в том, что делает, Тамерлан наклонился и погладил Вету по щеке. За его спиной в изумлении округлила глаза Зина Петровна, а Илья Сергеич, понимающе стукнул по лбу. Но Там этого не заметил, утопая в синих глазищах Сандаловой. Однозначно, где-то на их дне была его погибель. – Я чуть позже зайду, ага?

Ветка не ответила. Лишь кивнула, закусив губу. Было в этом что-то ужасно трогательное, пробирающее до костей. Он то и дело возвращался к этому в своих мыслях.

– Ну, что мы тут лежим такие тихие? Рожать будем или нет?

– Вы меня смотреть не хотите! Что мне зря рожать? – дует губы молоденькая совсем пампушка. Всем им почему-то кажется, что врач должен сидеть при них всё время родов. И не объяснить ведь, что у него таких за сегодня – вагон. Ещё и карты писать.

– И то так. Ну, ты уж давай, постарайся, раз я пришёл.

Зарожала, хотя и ленилась. А потом не слушалась команд и из-за этого порвалась. Пришлось шить. За этим занятием его и застала новая смена.

– Сергеич, ты где?