Браслет певицы

– Да. Баронесса… она прекрасная женщина. Я знаю, она пыталась нам помочь, но его превосходительство был… такой принципиальный, такой взыскательный человек. А баронесса – чудная, чудная женщина.

– И давно ли у вашего супруга открылась болезнь желудка? – спросил Суон.

– Никогда не жаловался, – пожала плечами вдова. – Но тюремная еда кого хочешь доконает, – вот, что я думаю. Я, конечно, посылала ему кое-что поесть, что было можно. Том вообще-то был здоров. Жаловался только, что глаза сильно устают. Особенно, после того, как работал ночью в гараже, в кабинете. А на желудок – не жаловался.

– Простите, мадам, а вы не испытывали к барону Фицгилберту неприязни? Ведь, собственно из-за него…

– О, инспектор, разве я не понимаю, к чему вы клоните? Уж за что мне было ненавидеть барона? Всё же было ясно: это сделал Том… Хозяин, надо сказать, очень хорошо к нам отнёсся. Том ещё был жив, а господин барон сам сюда пришёл и принёс чек, очень щедрый чек. Сказал, что мы лишились кормильца, что он на нас зла не держит, ну, всё в этом духе. А потом – оплатил похороны Тома, и каждый месяц присылал деньги, и нашему старшему на учёбу. Как вы думаете, мадам Фицгилберт будет присылать деньги за колледж Джимми? Она очень добрая женщина. Вот, теперь, как и я, – вдова, – миссис Биссет сокрушённо покачала головой, перекусила нитку и стала расправлять шов.

– Значит, барон приходил сюда после ареста вашего мужа?

– Да, как я и сказала… Он очень просто держался. Поговорил со мной очень по-доброму. Ещё сказал, что давал Тому какие-то книги, спрашивал – нет ли их в доме. Я поискала везде, но я же знаю – дома Том никогда не работал. Но всё-таки посмотрела везде, и сказала барону, что наверняка книги в кабинете над гаражом, вот и всё.

Миссис Биссет отложила работу и потёрла веки сухими, костистыми кулаками.

– Вот и у меня глаза теперь болят, от шитья этого…

– Но ведь вам нет особой нужды работать, ведь Фицгилберт назначил вам что-то вроде пенсии?

– Надо же и о старости подумать, инспектор. Вот теперь его не стало, а что там решат его наследники – я не знаю. Нет, ничего не скажу, – вся семья у них очень благородная, но ведь раз так вышло… У меня только приходящая кухарка и няня для младших девочек, так что мне приходится чинить одежду самой.

Суон выразил надежду, что семья Фицгилбертов не оставит её своей щедростью и вышел во двор. Небольшой садик с несколькими грядками примыкал к низкой каменной ограде, за оградой шла дорога, по которой барон ездил из имения на службу.

Суон прошёл по этой дороге и увидел невдалеке особняк в тюдоровском стиле – загородное имение Фицгилбертов. Дорога перед домом разветвлялась – одна прямая дорожка вела к парадному входу, другая, огибая дом, подходила к небольшой пристройке, где находился гараж и другие службы.

Около гаража без дела слонялся подросток, вероятно – Дэвид, рыжий, весь покрытый веснушками так, что и лицо и руки казались рыжими.

– Дэвид? – окликнул его Суон.

– Ага, Дэвид, – с готовностью откликнулся парнишка, увлечённо ковыряя пальцем в носу.

– Ага, голубчик. Господин Фицгилберт, Руперт Фицгилберт, просил меня посмотреть на гараж. Он сказал, что ты толковый малый, и всё мне покажешь.

– А что, я покажу, – покладисто ответил парень, не оставляя увлекательного исследования своего носа.

Суон, в сопровождении кухаркиного сына, прошёл в обширный сарай, приспособленный для гаража, осмотрел два авто барона, выразил своё восхищение рессорами и выслушал небольшую, слегка гундосую лекцию Дэвида о ходовых качествах машин. Вылезая из-под роскошного «Даймлера», Суон с трудом отдышался и сообщил:

– А теперь я хотел бы посмотреть на комнатку над гаражом, Дэвид.

– Так машины вы покупать не будете? – разочарованно спросил парень.

– Весьма вероятно, что и куплю, – заверил Суон, – а теперь пошли наверх.

Шаткая лесенка из двух пролётов в глубине сарая вела в небольшую комнатку. Ни книг на полках, ни бумаг на большом столе, покрытом чехлом, не было, но сама обстановка очень заинтересовала инспектора. Он снял чехол со стола и стал внимательно разглядывать его конструкцию. Поверх столешницы был прилажен стеклянный планшет на железных кронштейнах. Под планшетом, по углам стола, были приделаны электрические фонари, направленные чуть вверх. Столешница, вместе с планшетом, могла менять угол наклона, а высокий стул, стоявший под столом, мог вращаться и делаться выше, как рояльный табурет.

– Ага, – сказал Суон, – это очень интересно.

– Стол хотите купить? – с пониманием откликнулся Дэвид.

– Ну, и стол тоже, – туманно ответил инспектор и стал рассматривать пустые книжные полки.

– Скажи-ка мне, Дэвид, а что, у барона в последнее время не было механика?

– Ну, как же – не было?.. – удивился Дэвид, – мистер Протт приходит из деревни. Только он тут не живёт. Приходит – уходит, я тут сам всё делаю. Я всё умею. Он мне всё показывает, и не дерётся никогда. Хороший человек этот мистер Протт, не то, что был мистер Биссет.

– А что мистер Биссет?

– А он мне подзатыльники давал, – с глубоким удовлетворением сообщил парень и победно посмотрел на Суона.