Браслет

       Очнувшись, когда закончилась очередная кассета, я подошёл к магнитофону с намерением поставить следующую. Вот тут я и почувствовал, что за мной наблюдают.

       Я обернулся. В кресле позади моего рабочего места сидела Настя.

       - Ты уже разделалась с посудой?

       - Уморил! - прыснула она в кулачок. - Я уж и постирать успела, и полы помыть, и поесть сготовила! Я только здесь не крутилась, чтоб тебе не мешать.

       - Да?.. - рассеянно произнёс я и отчего-то почувствовал неловкость. - А здесь ты давно сидишь?

       - Порядком.

       - А сколько сейчас времени?

       - За окно посмотри, - улыбнулась она. - Ночь на дворе!

       Настя снова была ласковой и приветливой. Я ощутил прилив нежности. Бросив кисть, я подошёл к ней и присел возле её ног. Она потрепала меня по остаткам шевелюры и спросила:

       - Ням-ням? Буль-буль?

       Я радостно встрепенулся и ответил в том же ключе:

       - Буль!

       - Тогда пошли! - Она взяла меня за руку и повела на кухню.

       Честно говоря, я её не узнал. Посуда блестела, стол имел самый праздничный вид, сервированный с особым вкусом и выдумкой, но что поразило меня больше всего - это новые занавески, что висели теперь на окне и о существовании которых я уж давно позабыл. Даже панели на кухне были выдраены, не говоря уже о полах.

       - Долго же я отсутствовал...

       Я поджал под себя ноги, сидя на чисто вымытом табурете, боясь лишний раз ступить на пахнущую свежестью поверхность давно так не мытых полов.

       - Ты и окна покрасила? - обратил я своё поражённое внимание на необычный цвет рам и кажущееся отсутствие стёкол.

       Она хихикнула:

       - Я их помыла!

       - Н-да... - Я в смущении почесал в затылке. - Ну и свинтус же я! Грязью зарос...

       - Да что с тебя с пьяного спрашивать? - Она подвинула ко мне тарелку. - Давай, наяривай!

       Я с удовольствием последовал её совету. Отведав незнакомое мне блюдо, я удивлённо промычал:

       - Хм! Готовить ты, конечно, того...

       Она удивлённо приподняла брови. Я пояснил:

       - Ну... Мастерица!

       - Скажешь тоже! - зарделась она. - Тут у тебя особо не размахнёшься!

       - А что? - Я покосился на холодильник. - Чего-то не хватает?

       Она рассмеялась:

       - "Не хватает"! Скажи уж: "Разве что-нибудь есть?"

       - Тогда откуда вот это чудо?

       - Ну... - хитро прищурилась она. - Не ты один умеешь чудеса творить... А вообще - не мешало бы и запасы пополнить. А то ведь и тараканы с голодухи разбежаться могут...

       Я слегка покраснел, а она, как бы и не замечая моего смущения, стала перечислять необходимый минимум для приготовления "сносного ужина". Я внимательно прислушивался к незнакомым названиям, пытаясь представить хотя бы их внешний вид, не говоря уж о внутреннем содержании. Когда список был оглашён, я кивнул в сторону холодильника:

       - Ладно. А теперь посмотри.

       Она погрозила пальчиком:

       - Опять твои штучки-дрючки?

       Холодильник она открывала, как сапёр - медленно и осторожно, будто остерегаясь, что оттуда может выпрыгнуть что-нибудь экзотическое. Но увидев битком забитое нутро его, она расплылась в довольной улыбке: - Ну вот, теперь можно и... А это что?

       Она развернула какой-то неряшливый пакет и с недоверием принюхалась:

       - Пахнет колбасой... А на вид вроде как... масло. Что это?

       И она ткнула мне под нос неизвестный науке продукт. Я понюхал:

       - Не узнаю...

       Настя покатилась:

       - Умора! Знаешь, кто ты? Волшебник-недоучка! Слышал такую песню?

       - Знаю, - сказал я и кулинарное недоразумение испарилось без следа. - Тогда лучше не рисковать. А как насчёт остального?

       Настя продолжила ревизию с пристрастием, причём с лица её не сходило выражение крайнего недоверия, если не сказать ещё хуже. Наконец был вынесен приговор:

       - Ты только не обижайся, но твои познания в этой области не так обширны, как того хотелось бы мне. А посему, чтоб потом не гадать, от какого из твоих чудес мы станем чаще посещать ватерклозет, совершим-ка набег на супермаркет. У меня есть на примете парочка, где мы можем славно поживиться. Идёт?

       Я хмыкнул:

       - Словени-то всё какие: "Клозет"! "Супермаркет"! - И прикинувшись Ванькой, спросил: - Эт' по-русски чаво будет-то?

       Она слегка порозовела и подыграла в том же ключе:

       - "Ватерклозет" - эт' будет туилет по-мириканськи, а "Супермаркетами" анбары ихние прозываются, где много разных съестных припасов обретаетси. Вот мы туды и завернём, дабы с голодухи не помереть в одночасье. Ага?

       Я с уважением посмотрел на неё:

       - Понятно... А ещё можно? - И протянул ей пустую тарелку.

       Она просияла:

       - Ешьте-ешьте, гости дорогие! Всё равно выбрасывать!

       Я поморщился: это был излюбленный афоризм Игоря.

       - Интересно, чем он сейчас занят?

       - Пьёт! - ни секунды не раздумывая, ответила она. - Миллион оплакивает. - Она испытующе посмотрела мне в глаза: - Надеюсь, ты не собираешься повторять эксперимент?

       - Боже упаси!

       - Вот именно. - Она деловито смахнула со стола нахального таракана и, припечатав его ногой, сообщила: - А против этих тварей есть вернейшее средство: такая вот электрофиговинка, - она руками показала её размер. - Втыкаешь в розетку и через сутки квартира от них чиста: разбегаются в панике.

       - На радость соседям? - усмехнулся я, чувствуя неловкость оттого, что превратил жилище в заповедник стасиков.