Браслеты Скорби

— Правителем, которого вы убили, — заметил Аллик. — Но давай не будем об этом спорить, ага? Сначала найдем, что найдем, а потом решим, как быть. — Он поколебался. — Я должен тебе кое-что сказать, мисс Мараси. Возможно, мы найдем вместо храма всего лишь руины.

Она нахмурилась, поерзала на сиденье, жалея, что его маска уже не поднята и невозможно увидеть его настоящих чувств.

— Что ты имеешь в виду?

— Я рассказал тебе о тех, кто прибыл сюда в поисках храма.

— Об Охотниках? — уточнила Мараси.

Аллик кивнул:

— Они были воинами во времена до замерзания. Теперь они охотятся за ответом на вопрос, что с нами произошло, и за секретами, позволяющими предотвратить это в будущем. Мисс Мараси, я многих из них знал, и они бывают хорошими людьми — но очень-очень суровыми. Они верят, что Браслеты Скорби нам оставили в виде испытания, однако его суть противоположна той, которую предполагаем все мы. Они думают, Суверен хотел проверить, возьмем ли мы силу, которую брать не должны. И потому…

— Что? — с тревогой спросила Мараси.

— Их корабль… тот, что первым здесь побывал. Он нес бомбы — большие, сделанные из эттметалла. Предназначенные для уничтожения Браслетов Скорби. Говорят, у них ничего не вышло. Но случиться могло что угодно. Говорят, в том месте, где расположен храм, царит самый лютый холод в мире. Для моего народа там опасно. — Аллик заметно вздрогнул и с тоской взглянул на медальон, который лежал перед ним на приборной панели.

— Давай, — подбодрила Мараси, — надень его.

Они уже несколько раз прерывали разговор, чтобы Аллик мог согреться при помощи ферухимического устройства. Мараси и сама надела такой браслет, ей было уютно и тепло — хотя на такой высоте воздух, скорее всего, был ледяным.

Аллик откинулся на спинку кресла, и Мараси из любопытства взяла медальон связи, который он отложил. Повертела в руках… Извилистые линии в центре делили его на части из трех разных металлов. Железо — для веса, дюралюминий — для связи, и самое важное — никросил, который и наделял возможностью черпать силу из металлов.

Мараси достаточно разбиралась в металлической теории, чтобы опознать металлы, но связь… каким образом это происходило? Что именно позволяло говорить на другом языке? А если…

Мараси знала, что делает глупость, но все же сняла свой медальон. Скиммер словно ухнул в яму. Тихонько взвизгнув от страха, Мараси быстро надела медальон, отвечающий за вес и связь, снова сделав себя легкой. И покраснела, когда Ваксиллиум, выхватив пистолет, вскочил и начал озираться, пытаясь понять, что вызвало рывок. Выходит, он не спал, а подслушивал…

Никто другой и не пошевелился. Уэйн продолжал похрапывать.

Мараси передала диск Аллику, потом зачерпнула связь. Она ждала внутри какой-то реакции, но медальон как будто ничего не изменил.

— Ну мы и глупцы, — сказала она. — Я могла с самого начала надеть его и говорить на твоем языке. Тогда ты смог бы все время быть в тепле.

Аллик широко улыбнулся и произнес нечто совершенно непонятное.

— Что происходит? — спросил у нее за спиной Ваксиллиум.

— Ничего, — ответила Мараси и опять покраснела. Не сработало. Почему не сработало?

Аллик махнул ей, и Мараси снова надела первый медальон. На этот раз она действовала очень аккуратно, чтобы избежать рывка. Увы… Как же Аллик мог менять их так плавно?

Он провел рукой поперек лица, что, видимо, означало улыбку:

— Умно, но с тобой это работать не будет.

— Почему?

— Потому что мы в твоих краях, — пояснил Аллик. — Медальон всегда должен носить гость. Он наполнен связью, ага? Чистой связью, не относящейся ни к какому месту. Но связь не может быть прицеплена к пустоте, так что, когда ты ее черпаешь, она тянется и соединяет тебя с местом, где ты находишься. Заставляет твою душу думать, будто ты вырос в этом месте, и потому язык, на котором ты говоришь, меняется.

Мараси нахмурилась, а вот Ваксиллиум встрепенулся и протиснулся между их сиденьями:

— Любопытно. Очень любопытно.

— Так устроен мир. — Аллик пожал плечами.

— Тогда почему ты все-таки говоришь с акцентом? — поинтересовалась Мараси. — Если твой мозг думает, что вырос здесь?

— А-а… — Аллик поднял указательный палец. — Моя душа думает, что я вырос здесь, в твоем краю, но она знает, что по происхождению я малвиец и что родители мои из Уистлоу, поэтому я просто обязан иметь акцент, ага? Я получил его от них. Медальоны всегда так работают.

— Странно, — задумчиво произнесла Мараси.

— Ага, — согласился Аллик.

Ваксиллиум кивал, будто все отлично понял.

— Те горы справа, — заговорил он. — Там есть пики выше тех, мимо которых мы летели.

— Ага! Зоркий глаз, о Наблюда…

— Хватит титулов!

— Да, э-э-э… о Сбивающий с тол… хм… — Аллик перевел дух. — Именно те пики мы и ищем. Уже близко. Придется поднять «Вильг» еще выше. Холодные температуры, опасные высоты.

Он замолчал, когда Ваксиллиум указал на что-то впереди. Мараси пригляделась и вдруг заметила… Свет. Вернее, всего лишь отблеск света, ярко выделяющийся во тьме.

— Хребет Серан необитаем, — сказал Ваксиллиум, — если не считать нескольких долин. Слишком холодно, слишком много бурь.