Браслеты Скорби

— Если хочешь летать, нужно быть куда более необычным человеком, чем простой моряк. От нас ожидают, что мы будем джентльменами и леди. Мы швыряли людей за борт только за то, что они не знали нужных танцевальных па.

— Серьезно?

— Ага, серьезно. — Аллик помедлил. — Ну ладно, для первого раза мы привязали веревку к его ноге. — Он сделал жест, который, как она начала понимать, означал что-то вроде улыбки или смеха. — Он плясал под килем «Бранстелла» добрых пять минут и ругательствами призвал бурю. Зато больше не делал ошибок, танцуя баковый тристеп! И Свел всегда говорил ему…

Аллик осекся и притих.

— И? — подбодрила его Мараси.

— Извини. Его маска… ну, маска Свела. На стене…

«Ох!..»

Разговор увял; Аллик уставился вперед, потом внес несколько поправок в курс скиммера. Снаружи было темно, не считая редких огоньков размером с булавочные уколы, — это были города, теперь оставшиеся далеко слева от них. Сначала они обогнули хребет Серан, но примерно полчаса назад Аллик сменил курс и повел скиммер в горы. Теперь они летели над пиками на куда большей высоте, чем над Бассейном.

— Аллик. — Мараси взяла его за руку. — Мне жаль.

Он не ответил. И потому она нерешительно — полностью осознавая, что делает, скорее всего, нечто запретное, — приподняла его маску. Аллик не сопротивлялся, и Мараси увидела, что по щекам его стекают слезы.

— Я никогда их больше не увижу. «Бранстелл» потерпел крушение, мне на нем больше не служить. Проклятье, я ведь и свой родной дом больше не увижу, да?

— Конечно увидишь. Ты можешь туда полететь.

— «Вильг» не продержится долго на камне, который у меня есть, — возразил Аллик, вытирая сначала одну, потом другую щеку.

— Камень? — не поняла Мараси.

— Горючее. А ты что же, думала, «Вильг» летает, питаясь облаками и мечтами?

— Я думала, он летает благодаря алломантии.

— Алломантия толкает импеллеры. Но поддерживает ее эттметалл.

— По-моему, это слово тоже не перевелось, — заметила Мараси, нахмурившись.

— Вот, взгляни. — Аллик присел на корточки и открыл отсек, куда положил кубик — «алломантическую гранату», как ее назвал Ваксиллиум. Она была прикреплена к слабо светившейся металлической оболочке в центре. Аллик ткнул пальцем, и рядом Мараси увидела нечто более крупное, излучающее чистый белый свет. Камень, горевший как прожектор для подсветки.

«Или как сама алломантия», — подумала Мараси.

— Но что это за металл?

— Эттметалл. — Аллик пожал плечами. — В инициирующем кубе тоже есть немножко. Но чтобы поднять корабль вроде «Вильга» нужно намного больше, и много-много больше, чтобы поднять в воздух «Бранстелл». У вас нет этого металла?

— Думаю, нет.

— Того, что есть у нас в «Вильге», хватит для полета на протяжении дня или двух. Потом нам потребуется алломант, который будет толкать постоянно. Выходит, если его сонное величество не захочет лететь со мной до самого дома, я застрял, ага?

— Ты сказал, на «Бранстелле» есть больше.

— Да, но все забрали они. — Аллик ухмыльнулся. — Сперва эти злыдни не понимали, как с ним обращаться. Намочили. До чего хороший был денек.

— Намочили?

— Эттметалл взрывается, если его намочить.

— Да разве может металл взрываться, если его поместить в воду?! — удивилась Мараси.

— Этот может. Как бы там ни было, ваши злыдни держат в плену большую часть моих соплеменников.

— И мы их остановим, — твердо сказала Мараси. — Мы освободим твоих товарищей по экипажу, доставим тебя на корабль — или на один из этих скиммеров, если большое судно не полетит, — и отправим домой.

Аллик закрыл панель под приборным щитком и снова сел в кресло.

— Это мы и сделаем, — согласился он, кивая. Потом внимательно посмотрел на нее, все еще не опуская маску. — У вашего народа нет того, что есть у нас. Никаких воздушных кораблей. Думаешь, нам просто так позволят улететь, не потребовав взамен никакой информации об этой технологии?

«Ржавь, а он умен!» — подумала Мараси.

— Вы можете предложить губернатору какую-нибудь новую технологию, — сказала она вслух, — допустим, несколько медальонов. Потом пообещаете ему торговлю между двумя нашими народами, основанную на доброй воле — оказании помощи тебе и остальным для путешествия на родину. Это сотрет какую-то часть позора от того, что сделал Костюм.

— В моих краях есть те, кому этот ваш Бассейн может показаться… лакомым кусочком, раз уж он не защищен от атаки сверху.

— Тем важнее иметь союзников среди твоего народа.

— Может быть. — Аллик опустил маску. — Я ценю твою искренность. У тебя нет маски, чтобы скрыть эмоции. Так странно, но очень кстати в этом случае. И все же я не могу не задаться вопросом: не окажется ли все куда сложнее, чем ты говоришь? Если мы и впрямь разыщем реликвии, которые вы называете Браслетами Скорби, кто их заберет? Они наши, но я не могу себе представить, чтобы ваш металлорожденный лорд позволил им ускользнуть.

Еще один сложный вопрос.

— Я… честно говоря, я не знаю, — призналась Мараси. — Но можно сказать, что у нас столько же прав на них, сколько и у вас, — ведь тот, кто их создал, был нашим правителем.