Брат

– Я не могу ни пить, ни есть, – рассмеялся брат. – Как, впрочем, и многое другое. Мне даже не нужно дышать. Порой от этого несладко, но есть и свои преимущества. Там, среди звезд, мне даже придумали прозвище. Я стал легендой. Там очень много легенд, и большинство людей не верит в мое существование, но находятся и такие, что верят. Бывают люди, готовые поверить чему угодно.

– Фил, а как же тот день? Помнишь? Тогда в амбаре ты сказал, что покидаешь родные края, а я стоял на пороге и глядел тебе вслед.

– Ну конечно же, помню! Ты действительно смотрел мне вслед, но тогда ты знал, что видишь. Версия брата возникла позже – ты сделал меня своим близнецом, не так ли?

– Здесь был человек из университета, профессор психологии. Любопытствовал на твой счет. Он проводит какие-то исследования и потому полез в записи о рождении и заявил, что нет у меня никакого брата, а я сказал, что он не прав.

– Ты не сомневался в собственных словах, пребывая в полной уверенности, что брат существует. Это просто защитный механизм – в противном случае ты бы места себе не находил. Ты просто не в силах признать, кем являешься на самом деле.

– Тогда объясни ты, в чем тут штука.

– Это прорыв в будущее. Эволюционный скачок. У меня было вдоволь времени, чтобы поразмыслить над этим. Никаких сомнений. Мне нет резона таиться или приукрашивать голую правду, ведь я – конечный результат этого скачка, так что я здесь ни при чем. Это, так сказать, твоих рук дело. На мне вины нет, а вот ты, сдается, чувствуешь себя виноватым – иначе к чему втирать всем очки трепотней о милейшем братце Филе?

– Значит, эволюционный скачок… Вроде того, когда амфибии стали динозаврами?

– Ну, не так уж внезапно. Ты, конечно, слышал о людях, обладающих несколькими личностями и произвольно меняющих их туда-сюда без всякого предупреждения? Но тело, заметь, всегда одно и то же. Ты читал об идентичных близнецах: одна личность в двух телах. А еще ходят россказни о людях, способных мысленно путешествовать в дальние края и впоследствии весьма точно изложить увиденное.

– Фил, но это же совершенно другое!

– Ты по-прежнему зовешь меня Филом?

– Черт побери, ты и есть Фил!

– Ну, раз ты настаиваешь… А знаешь, я даже рад остаться Филом. Значит, говоришь, это не то? Разумеется, не то – это следующий шаг, выход за пределы упомянутых мной способностей. Ты в состоянии расщепить свое «я» и отправить вторую часть странствовать саму по себе, создать новую личность, являющуюся отражением твоей собственной. Причем отражается не только сознание – возникает пусть не совсем, но почти новый человек. Именно эта способность, отличающая тебя от остальных, и заставила тебя обособиться от человечества, а ты не смог с этим смириться. Да и никто бы не смог. Ты не мог признаться даже самому себе, что рожден этаким уродом.

– Ты порядком пораскинул мозгами на эту тему.

– Да уж не сомневайся! Кто-то ведь должен был взять это на себя, а ты не мог – вот и пришлось впрягаться мне.

– Но я совершенно не помню об этой способности! Я по-прежнему ясно вижу, как ты уходишь по дороге, и не могу припомнить, когда это я чувствовал себя уродом.

– Естественно! Ты укрылся в защитной скорлупе, выстроенной столь быстро и основательно, что тебе удалось провести даже самого себя. Просто невероятно, с какой изощренностью люди предаются самообману!

Кто-то заскребся в дверь кухни, словно просящаяся в дом собака.

– Это Преследователь, – сказал Фил. – Впусти его.

– Но ведь Преследователь…

– Все в порядке, я беру его на себя. Этот ублюдок гоняется за мной уже не первый год.

– Ну, раз ты говоришь, что все в порядке…

– Да в порядке. Не волнуйся ты так! Он чего-то хочет, а у нас этого нет.

Ламберт вышел в кухню и распахнул дверь. Преследователь, даже не глянув на него, протиснулся мимо, влетел в гостиную, резко затормозил перед Филом и заорал:

– Наконец-то! Наконец я накрыл тебя в логове! Теперь ты от меня не уйдешь. Каким только унижениям не подвергался я из-за тебя: выучил твой омерзительный язык, дабы мы могли понять друг друга, гнался за тобой по пятам, но никогда не настигал. Надо видеть, как потешались приятели, относя мою одержимость тобой на счет крайней степени помешательства. А ты вечно опережал на полшага, в страхе удирая от меня, хотя бояться совершенно нечего. Я всего-то хотел поговорить!

– Я и не боялся, – возразил Фил. – Чего мне бояться? Ты не способен меня даже пальцем тронуть.

– Да-а?! А что же ты болтался снаружи корабля, когда внутри все пути бегства были перекрыты? Предпочел космический холод и вакуум, дабы не встречаться со мной! Да что ты за существо такое, если можешь пережить холоди пустоту пространства?!

– Я поступил так лишь единожды, да и то не для того, чтобы удрать от тебя. Просто мне было интересно, каково там снаружи. Мне хотелось добраться до межзвездных пространств, узнать их поближе, но так и не удалось. Честно говоря, когда удивление и ужас покинули меня, то и смотреть-то оказалось не на что! Я едва не умер со скуки, пока корабль не сел.