Брат

Пора закладывать тайник для будущего, искать место хранения для своих денег и думать, что делать с коммуналкой, там жить мне хочется всё меньше и меньше. Но тайник в первую очередь. Что туда положить? Всю валюту, понятно.

Оружие. Маузер со всеми причиндалами – без разговоров. Наган, пожалуй, тоже. Не понятно, что сейчас с патронами, а ещё за двадцать пять лет они, скорее всего, совсем протухнут, но их хоть можно будет достать. А вот про патроны для маленького браунинга я даже не слышал. Было что-то про пистолет Коровина, но сильно задолго до войны. Так что браунинг оставлю себе, пока есть шанс, что патроны не окончательно сдохли. Что делать с ПМ? Это не дамский пистолетик, почти пугач. Это надёжный защитник. Есть патроны… Пожалуй, отдам будущему и его. Там нужнее.

Золото. Современное в шкатулке из чемодана с инструментами оставляю. Оно с пробой, вопросов меньше будет, и в случае чего оправдаться легче. Из саквояжа оставлю себе червонцы, на них никогда пробы не ищут. Отстёгнутую цепочку от подаренных часов занесу Льву Ароновичу, он статью 8-б таки организовал. Ещё одни часы, тоже с цепочкой и клипсой, возьму себе, для представительства.

Выбрал нательный крест, понятно, с цепочкой. Я крещёный, хоть в церковь не хожу, так что пусть будет. Взял самый маленький портсигар под папиросы. Он не такой тяжёлый, как другие, что-то не хочется в кармане кирпич носить. Вмещает лишь дюжину папирос, но мне хватит. Ещё присвоил портсигар на две сигары, карманную гильотину с острым резаком и маленькую пепельницу-подставку. В одной коробке лежат, выдержаны в едином стиле. Представляю, как я сяду и закурю сигару. Да, я пижон, и дети мои будут пижонами. И что? Буду курить и понтоваться.

Одного набора мужских украшений хватит для выхода. Перстень, запонки, заколка для галстука. Ещё массивная цепь на шею с необычным плетением и такой же браслет. Был соблазн забрать кокаинницу, но отложил – она точно не нужна. Однако фляжку, граммов на сто пятьдесят, не устоял, присвоил. У неё навинчивающаяся крышечка в виде малюсенькой стопочки. Пробка под ней, правда, самая обычная, пробковая. Ею просто затыкается горлышко. Наверное, надо будет пробку заменить на новую, не рассохшуюся от времени.

Остальное золото пойдёт в тайник. Украшения упакованы. Оружие в порядке, но под него тоже нужна жестяная коробка. Саквояж хорошо, но какой-нибудь ящик от прибора значительно лучше защитит вещи от влаги.

Циммерман

Сруль Моисеевич Циммерман

– Сруль Моисеевич Циммерман?

– Другого документа не нашли, а этот идеален, мандат подписан самим Урицким.

– Мы в Москве, а не в Петрограде…

– Вот и хорошо! Быстро проверить не смогут. Даже если начнут разбираться и телеграфируют в Петроградскую ЧК, пройдёт достаточно времени, чтобы успеть что-то сделать.

– Так что, прикажете мне отращивать пейсы?

– Вольдемар! Что вы такое говорите?! Сами рассказывали, что играли в студенческих спектаклях. Отнеситесь к этому, как к роли в постановке…

– В кровавой оперетке! Ладно, перекрашу волосы, приклею бородку с усами и… пожалуй, нужно раздобыть пенсне с простыми стёклами. На такой… чёрной ленточке. Видел одного похожего иудея, когда мы стояли в Польше.

– Прекрасно! Я достал вам маленький браунинг… На всякий случай.

– Думаете, поможет?

– Нет. Если дойдёт дело до стрельбы, значит, уже ничего не поможет.

– Тогда даёте, чтобы я застрелился?

– Ну, право! Зачем же вы так?! В кобуре есть дополнительная обойма. Двенадцать выстрелов у вас будет. Калибр мелкий, однако лучше, чем ничего.

– А если на входе обыщут?

– И пусть! Пистолет дамский, почти игрушка. На что-то большее сделают стойку, а этот и не заметят. Даже заметят, не обратят внимания. Не надумывайте себе, Вольдемар. Я даю его вам только для успокоения нервов. Ваша задача другая.

– Да понял я. И уже на всё готов. Бороду, краску и пенсне раздобудете? И костюм. Когда надо будет начинать?

– Реквизит принесут сегодня вечером. А вот когда будем начинать, не знаю, но в ближайшее время. Наш человек подаст сигнал. Он обещал предупредить за день. Вольдемар, вы пока припрячьте мандат с пистолетом. Объект ещё не приехал в город.

Много позже, работая таксистом в Париже, бывший прапорщик военного времени, бывший левый эсер, бывший участник Белого движения и, как он часто про себя говорил, бывший человек, а ныне так… тень в дешёвом бистро… В общем, окончательно разочаровавшийся в жизни человек часто вспоминал этот разговор и думал – как бы повернулись дела в России, если бы он не стал ждать так и не полученного сигнала, а взял бы тот игрушечный пистолетик, по мандату, подписанному красным палачом Урицким, прошёл бы в Кремль, да и разрядил бы пукалку в любого встреченного большевика повыше рангом. Хуже, чем сейчас, не стало бы. Можно было обойтись без второго магазина. Пять пуль в упор большевичку, а последнюю, шестую, себе в висок. На этой мысли он поглаживал рукоятку старенького, потёртого нагана, единственного верного друга.

Совещание