Брат

Вдруг слышу в коридоре голос Гриши, выхожу поздороваться, вижу – у мужика приличный бланш под левым глазом, сильно поцарапанная физиономия и радостный вид. Оказывается, его вчера отпустили, пообещав послать в профком бумагу для товарищеского суда, тем дело и закончилось. Бабуси напели участковому, что сосед хороший, тихий, хозяйственный. Да, пьёт и иногда выражается, но человек-то золотой! Кладовку разобрал, сам ремонт в комнате сделал. А вот баба его во всём виновата. Логику не понял, но у меня это обычное дело, я никогда женщин не понимал. Как ни ругались пенсионерки, но соседушку от пятнадцати суток отмазали. Видать, у участкового они в авторитете. Причём Григорий оценил старания бабусек, весело им подмигивает и даже не матерится. Мне тоже руку пожал, хотя моё дело десятое, меня милиционер только для проформы спрашивал.

Вскоре приехали Лёша со Светой. Обе соседки нашли себе дело в коридоре, и обе сканировали парочку во всех диапазонах. В этот раз я кормил гостей «гороховеньким» супом. Густым, с копчёностями. Не стал уточнять, где достал рульку. Когда варил, заглянувшим соседкам похвастал «у нас выбросили», и они завистливо покивали. Однако взял это свинство на рынке, в кооперативном магазинчике. Налил Грише глубокую тарелку, за что заслужил очень благодарный взгляд. Видать, с финансами у него не очень, и пожрать бесплатно он только на фабрике сможет, а сейчас всенародный выходной, туда никого не пускают.

После еды мы разговаривали с Лёшей, а Света вышла по своим делам. Парень стал напористо агитировать познакомиться с ещё одной подружкой. У его невесты в медучилище полно девчонок, они заочно про меня уже знают. Вдруг влетела багрово-красная девчонка и начала всхлипывать. Мы офигели, а она, оказывается, еле удерживается от смеха. Свету поймали пенсионерки и по-быстрому, но настойчиво проинструктировали несмышлёну, как надо удерживать парня, чтобы не бросил и женился. Конкретику мужчинам она не раскрыла, но наверняка это была какая-то очень правильная техника. Ещё бы! Знающие жизнь женщины плохого не посоветуют, одна семьдесят шесть лет прожила на свете, другая вовсе восемьдесят три.

Про Сашку после задержания ничего не известно. А ведь фарцовщиками не только милиция, но и КГБ занимается. Не знаю, может ли эпилептик закосить под психа, но лучше не злоупотреблять, а то мигом в психушке окажешься.

В дверь стукнулся Гриша, попросил закурить.

– По-братски, дай две твои «Астмы», – попросил Лёшу, – после ментовской полный голяк, и взять до работы негде.

Под такую причину приятель отдал ему всю пачку «Астры», а я предложил в долг трояк.

– Пацаны! От души! Но денег я не беру, ни в долг, ни в подарок. Принцип такой, ещё от тятьки остался. Он меня так учил – денег не брать, вещей с себя и из дома не продавать, какой бы край ни случился. Не обижайтесь, но я и сам в долг не даю. Выпиваю – садись рядом, пей, закусывай, а денег не жди.

– Садитесь с нами, поснедайте, – предложила сердобольная Света. – Я пирожков кастрюлю напекла.

Сосед сесть отказался, как и отказался выпить рюмку вина, взял пару пирожков и ушёл. Я же подвергся атаке девушки, которая объяснила, что на Нине свет клином не сошёлся, есть и другие девочки. Некоторые слышали обо мне много хорошего, хотят познакомиться. В общем, одна подруга очень хочет приехать. Поболтали немного, и я пошёл «купить сигарет». На выходе пенсионерки заговорщицки на меня смотрели и только что не подмигивали обоими глазами.

Праздник. День весны и труда. Вы поняли? Все торговые точки закрыты. И где взять покурить? Где-то есть отдельные места, где продолжают торговать дежурные магазины, но я про такие в округе не знаю. Есть таксисты, с ящиками спиртного в багажнике, продают по безумной, двойной-тройной цене, ещё и считают себя благодетелями. Однако мне не выпить нужно, а закурить. Но, в конце концов, есть кафе и рестораны, а они вполне работают. Хотя пускать туда швейцар не желает, на двери висит табличка «Мест нет». Мужчина и женщина, не очень похоже, что супруги, ждут освобождения столика. Я прохожу мимо парочки.

– У меня заказано! – нагло заявляю я.

– Так точно! – рапортует швейцар, причём сунутый мною трояк мгновенно дезинтегрируется из его руки.

Волшебство, не иначе! Мне час ждать, пока молодые… понятно, в общем. Почему бы не посидеть в уютном кафе? Метрдотель проводит в немного пустоватый зал. На троих играет оркестрик – пианино, скрипка и виолончель. Поёт роскошная дива. Несколько в летах, но с прекрасным контральто. Только сел за столик, передо мной сразу материализовалось меню. А официант интимно шепнул:

– Есть икра зернистая.

– Я не любитель. Вы лучше мне дайте мясного ассорти, сервелатику, шашлычку из баранинки. А потом всего того же с собой по четыре порции и штук десять пирожных. Выпить – маленькую рюмочку коньячку к кофе. Знаю, отпускают по сто грамм, так и запишите, но мне столько не хочется. И покурить.

– Есть «Столичные».

– Я не себе, человек «Астру» курит.

– Можно «Приму».

– Две пачки с собой. А для меня, нет ли папирос «Герцеговина Флор»?

– В меню нет, но можем организовать.