Брат Андрей, 'Божий контрабандист'

Служащий, казалось, был удовлетворен. "Все, что у нас есть, - ответил он, - вот эта маленькая карта". У него на столе под стеклом лежал нарисованный от руки план улиц. Но этот план никак не мог помочь мне: там были перечислены названия главных бульваров. Но когда я наклонился над картой, просто в ответ на его любезность, я увидел поразительную вещь. Картограф действительно указал только главные проспекты, но с одним очень важным исключением. Там была одна крошечная улочка, всего в нескольких кварталах отсюда, и ее название было дано на карте. Это была та самая улица, которую я искал! На плане не было ни одной другой маленькой улицы, чье название было бы упомянуто. Я опять испытал изумительное чувство, что эта поездка была давным-давно предопределена Господом. Ранним утром следующего дня я покинул гостиницу и сразу направился на улицу, где жил Петров. Я нашел ее без труда именно там, где указывала карта. Теперь нужно было только отыскать номер его дома. Когда я шел по улице, с противоположной стороны навстречу мне приближался человек. Мы столкнулись с ним лицом к лицу как раз тогда, когда я подошел к дому, который искал. Это был большой двухквартирный дом. Я повернул к подъезду, и незнакомец тоже! Когда мы были уже у самых дверей, я на секунду взглянул в лицо этому человеку. И в то же мгновение произошло одно из обычных чудес христианской жизни: наши души узнали друг друга. Не говоря ни слова, мы бок о бок поднялись по лестнице. В этом доме жили и другие семьи: если я ошибся, будет очень неловко. Незнакомец дошел до своей квартиры, достал ключ и открыл дверь. Не колеблясь ни секунды, я вошел, и он тут же закрыл за мной. Мы стояли в темноте, глядя друг на друга.

"Я Андрей из Голландии", - сказал я по-английски.

"А я, - ответил он, - Петров".

Петров и его жена жили в одной-единственной комнате. Им было за шестьдесят пять, и государственные пенсии они тратили на оплату своей комнаты, покупку еды и иногда одежды. Первые несколько минут мы втроем провели на коленях, благодаря Бога за то, что Он свел нас вместе таким чудесным образом, так что мы не потеряли напрасно времени и почти не рисковали.

Затем мы стали разговаривать. "Я слышал, - сказал я, - что в Болгарии и Румынии отчаянно нуждаются в Библиях. Это правда?"

В ответ Петров повел меня к своему письменному столу. На нем стояла древнгя пишущая машинка, в которую был заправлен лист, а рядом лежала Библия, открытая на Книге Исход.

"Три недели назад мне исключительно повезло, - сказал Петров, - мне удалось найти вот эту Библию". Он показал мне другой том на маленьком обеденном столе. "Я заплатил за нее совсем немного. Всего месячную пенсию. Ее продали так дешево, потому что из нее вырезаны Книги Бытие, Исход, Откровение и..."

"Но почему?" - перебил я.

"Кто знает? Может, чтобы продать. Или сделать сигареты из тонкой бумаги".

"В любом случае, - продолжал Петров, - мне здорово повезло, что я нашел ее и что у меня были деньги на эту покупку. Теперь мне нужно восполнить недостающие книги, перепечатав их из моей собственной Библии, - и у меня будет еще один экземпляр полного Писания! За четыре недели я закончу эту работу!"

"И что вы сделаете со второй Библией?"

"О, отдам кому-нибудь".

"Маленькой церкви в Пловдиве, - сказала его жена, - там совсем нет Библий".

Я не был уверен, что понял правильно. Нет Библий во всей церкви?

"Да, - ответил Петров, - в нашей стране таких церквей много. То же самое в Румынии и в России. В прежние времена Библии были только у священников, а простые люди не могли их читать. Но со времени установления советской власти купить их просто невозможно. Не каждому так везет, как повезло мне".

Мое волнение возросло до предела. Я не мог дождаться момента, когда можно будет показать Петрову сокровище, которое лежало в моей машине.

В ту ночь я подъехал к его квартире, осмотрелся на улице, чтобы убедиться, что она пуста, и занес к нему домой первую из многих и многих коробок с Библиями, которые я привезу этому человеку за долгие годы. Петров с женой наблюдали, как я ставил коробку на стол, и глаза их были полны искреннего любопытства.

"Что это?" - спросил Петров.

Я поднял крышку и вытащил две Библии, положив одну книгу в задрожавшие руки Петрова, а другую отдав его жене.

"А а в коробке?" - спросил Петров.

"Тоже Библии. И еще больше в машине".

Петров закрыл глаза. Его губы беззвучно шевелились. Он пытался сдержаться, но из-под прикрытых век выкатились две слезинки и упали на книгу, которую он держал в руках.

Мы с Петровым сразу же отправились в долгую поездку по Болгарии, доставляя Библии тем церквам, которые, как он знал, особенно в них нуждались. "Знаете, почему правительство запрещает распространение Библий? - спросил Петров, когда мы ехали по прекрасной сельской местности, засаженной розами, которые выращивались для парфюмерной промышленности. - Потому что текст Библии издается с сохранением старой орфографии. Этим они сдерживают прогресс в области образования, считает правительство. Привязывают людей к древнему написанию и произношению".