БРАТ БУРИ. Сага Медвежьей реки

Малаец сверкнул глазами. Ни один мусульманин не может думать о виселице без содрогания.

— Вы меня повесите?— заговорил он, наконец, слабо, почти шепотом.

— Если скажешь мне, что ты здесь делаешь и что означает эта тайна, приговор, может быть, удастся смягчить.

Малаец пристально вгляделся в пробивающийся сквозь туман слабый лунный свет, и вдруг неистовым рывком вырвался из сжимающих его рук Гордона, перевернулся на бок и сорвал с ноги жгут. Его действия были молниеносны, неожиданны и ужасны. Кровь хлынула невероятным потоком, тело Али Массара дрогнуло и застыло неподвижно, но мертвые глаза со злорадным торжеством смотрели вверх.

— Вот так! — прошептал потрясенный Джон Гордон.

Костиген даже не шелохнулся. Тяжелая жизнь на дне ожесточила его более, чем кого бы то ни было, даже более, чем Гордона, привыкшего к сценам насилия.

— Вряд ли человек может так быстро умереть от потери крови, получив рану в ногу,— сказал он.

— Он потерял невероятно много крови, прежде чем я перевязал ему ногу,— сказал Гордон.— Это большая артерия, и она соединена с главной аортой брюшной полости.

— Что нам делать с трупом? — спросил Костиген равнодушно, коснувшись мертвеца, точно мертвой змеи, ногой.

— Придется оставить его здесь,— решил Гордон. Выглядит немного жестоко, но не нести же нам его через болота, в любую минуту ожидая нападения. Потом мы возьмем карету и вернемся за телом. А сейчас каждая минута дорога. Из замка еще сигналят, видите? Но на судне больше нет света.

Пока они спешили к поместью, Гордон предавался раздумьям:

— А что, если судно должно не высадить человека, а взять на борт? Что, если этот человек сейчас притаился где-нибудь в поместье и ждет удобного момента, чтобы ускользнуть незамеченным? Может быть, он прячется там уже месяц или еще дольше?

— Вы имеете в виду сэра Холдреда? Думаете, сигналы подает сэр Холдред?

— Ничего не могу сказать с уверенностью.

Проделав, как им казалось, бесконечный путь, они подошли к поместью Таверела, где их встретил Хансон, слуга на все руки — коренастый, крепко сложенный человек с тяжелыми, простоватыми чертами лица.

— Вы ранены, сэр, у вас вся рука в крови?

— Мистер Костиген упал и порезал руку об острую скалу,— отрезал Гордон, чтобы избежать дальнейших расспросов.— Хансон, ваш хозяин уже в постели?

— Да, сэр.

— Прекрасно. Проведите нас в самую высокую башню в этом здании.

— Хорошо, сэр,— Хансон повернулся и без лишних вопросов повел детективов к башне.

Они шли за ним по бесчисленным пролетам винтовых лестниц и темным коридорам и в конце концов оказались в самой верхней комнате башни, возвышающейся над западным крылом замка. Гордон понял, что это та самая башня, откуда посылались сигналы. Теперь здесь не было ни души; пыль и паутина подтверждали слова Хансона, что в этой маленькой, скудно обставленной комнате никогда никто не жил.

Гордон подошел к окну, выходящему на море, и взял из рук Хансона свечу, служившую им единственным источником света. Он предполагал, что тот, кто подавал сигналы, должно быть, пользовался более мощным источником. Ему казалось невозможным, чтобы слабое пламя свечи могло быть видно так далеко, да еще сквозь туман. Но, повинуясь неосознанному порыву, он начал регулярно размахивать свечой.

Не успел он закончить свои эксперименты, как Хансон, бросив взгляд в дверь на темный коридор, заорал, как бешеный, и, отскочив назад, всей тяжестью своего тела навалился на Гордона, выбив у него из рук свечу и погрузив комнату в кромешную темноту.

* * *

Гордон в мгновение ока оказался у почти невидимой двери и выхватит пистолет. В наступившей тишине он слышал рядом с собой частое, тяжелое дыхание Хансона и спокойное, размеренное дыхание Костигена.

— Черт бы все это побрал, Хансон,— довольно раздраженно бросил он.— Что означает эта потасовка?

— Лицо, сэр,— тяжело дыша, произнес Хансон, в темноте схватив детектива за руку.— Лицо прямо за дверью! Ужасное, желтоватое лицо с отвисшими губами!

Костиген зловеще рассмеялся в темноте.

— Пойду посмотрю, есть ли там еще кто-нибудь!

— Стойте, где стоите! — резко приказал Гордон.— Хансон, вот спички. Найдите свечу и зажгите ее, а я пока понаблюдаю за дверью.

Вспыхнувший огонек спички на мгновение осветил черный проем двери, за которой, естественно, никого не было.

— Плохо дело, сэр,— сказал, наконец, Ханой.— Не знаю, как это объяснить, но свеча пропала!

— Чушь! Она, должно быть, упала к моим югам, когда вы наткнулись на меня.

— Ну вы же сами видите, сэр,— ответил Хансон, ползая по полу с зажженной спичкой.

Гордон окинул взглядом покрытый пылью пол. В том месте, где упала свеча, на пыльном полу остался след, но сама свеча бесследно исчезла.

— Кто-то проник сюда и стащил ее! — бормотал Хансон, трясясь от неподдельного страха.— Я это знаю! Это не впервые. Я предупреждал хозяина, но он меня не слушал! Я говорил ему, что слышал ночью чьи-то шага и шуршание портьер — да, и видел это противное желтое лицо, смотрящее из темноты! Я его видел дважды!

— В самом деле? — отрезал Гордон.— Что же вы ничего об этом не рассказали?