Брат на брата. Окаянный XIII век

Осень незаметно вступала в свои права: тронула золотом краешки березовых листочков, оголила прибрежные кусты шиповника и боярышника, серой паутиной легла на сбегающую к самой воде мелкую поросль.

–Что за служба? Успеем ли до перволедка возвернуться в Нижний? – осторожно поинтересовался у боярина сидевший за веслом гридь.

Роман Федорович, словно очнувшись ото сна, обратил свой взор на молодца.

–Что, к зазнобе своей торопишься? – улыбнулся одними глазами он. – Видел тебя на торгу с девицей. Чья, коли не велика тайна?

–Купца Артема Ухвата дочь.

–И что отец? Отдаст дочку за тебя? – оживился Роман, глядя на покрасневшего от внимания парня.

–Говорит, что я молод еще и двора у меня своего нет, а сам обещал дочку купцу Елисею, что за Почайной дом поставил.

–Так ему же за пятьдесят уже, – удивленно вскинул брови Роман Федорович.

–Так что с того! Главное – богат.

–Ничего, вот вернемся и что-нибудь придумаем, – улыбнулся своим мыслям Роман, вспоминая, как он обрел свое счастье.

–Что-то мордвы совсем не видно. В былые-то времена то лодку с рыбаками встретишь, то охотник на берегу покажется, то дымком от костра потянет, а ноне пусто. Словно вымерла мордва, – заметил близсидящий от посольского боярина сотник Мартьян. Он только что сменился с весел и теперь осторожно разминал одеревеневшие от однообразной работы мышцы рук.

–Видимо, затаились, чуют беду «белоглазые», – подал голос кто-то из гридей.

–Поговаривают, что среди мордвы много пришлых булгар. Так ли, Роман Федорович? – спросил сотник посольского боярина.

–Все так. Их теперь немало и во владимирской земле, и в рязанской, и в смоленской… Да где их ноне нет. Разметала татарва целый народ по земле. Даже в войске татарском булгар немало.

–Да как же так, Роман Федорович? – изумился Мартьян. – Они их дома пожгли, а те в войске служат?

–Жить захочешь и не то еще сотворишь, – заметил кто-то из гридей.

–Ну нет! – возвысил голос сотник. – Коли доведется, ни ворога не пощажу, ни себя не пожалею!

–Не дай Бог, – мелко, раз за разом, перекрестился все тот же гридь.

–Ты чего весло-то опустил? – сдвинул брови сотник, глядя на него. – Ишь, разговорились! А ну, навались! Дружней! Раз взяли! Два взяли!

Вспенивая носом встречную волну, лодии пошли быстрее.

«А на ночь все равно придется пристать к берегу. Не достанет сил у мужиков на столь долгий путь. Как в Клязьму войдем, надо будет раздобыть лошадей, там и берегом можно путь продолжить», – решил Роман Федорович, ибо знал, что коли прислал великий князь гонца, то дело спешное.

Великокняжеский двор гомонил народом.

–Не содеялось ли чего? – протискиваясь сквозь толпу, спросил Роман Федорович у одного из мужиков, на что тот, округлив глаза, возопил:

–У князя Всеволода Юрьевича сын родился! Народ собрался за здравие его чашу выпить!

Роман с великим трудом пробрался к высокому резному крыльцу великокняжеского терема. На его ступенях стояло до десятка гридей, преграждая путь. Увидев среди них знакомого, Роман Федорович кивнул ему:

–Мне к великому князю надобно. Дело спешное.

Но тот лишь покачал головой:

–Ноне порядки воевода Жирослав Михайлович строгие завел. Не могу без его дозволения пропустить. Да вон и сам великий князь, – кивнул он в сторону появившегося на крыльце Юрия Всеволодовича. Тот, простирая руку над толпой владимирцев, крикнул:

–Во здравие моего внука жалую вина и хмельного меда, кто сколь выпить сможет!

Последние его слова потонули в восторженном реве ликующей толпы.

Юрий Всеволодович хотел было уже вернуться в терем, как встретился взглядом со своим посольским боярином. Поманив его пальцем, приказал гридям охраны:

–Сему боярину в проходе преград не чинить. Ни днем, ни ночью! – И, отведя в сторону, здесь же, на крыльце, коротко распорядился: – Отправляйся к Олегу – князю рязанскому. Послание у боярина Дорофея Федоровича возьмешь. Он тебя в путь снарядит и слово напутственное скажет. Верь ему, как мне. Теперь же прощай.

Не успев даже стряхнуть пыль с одежды, Роман Федорович опять оказался на коне, и путь его лежал в Рязань – город, в котором он не был более двадцати лет и который помнил охваченным пламенем.

Часть V

Нашествие

1Рязань встретила Романа Федоровича суетой, озабоченностью и многолюдством. Причем большинство из встретившихся ему на пути к детинцу мужиков были оружны, а некоторые красовались шишаками и доспехами.

–Что за беда приключилась? – вопросом остановил он одного из вооруженных мужиков. Тот, не останавливаясь, на ходу бросил:

–Так татар ожидаем. Пожаловали.

–Что, войско идет?

–Нет. Посольство хана Батыги ожидаем вскорости.

Роман Федорович поспешил в княжеский терем. Посольство князя владимирского было желанным, и потому посольского боярина допустили к Юрию Игоревичу без промедления.

Рязанский князь встретил Романа Федоровича не по чину, а по-простому: обнял и расцеловал троекратно.

–А я намеревался уже и сам посольство направить к великому князю владимирскому, – широко улыбнувшись, обрадованно произнес он. – Татары к рубежам подошли. Судя по тому, что видел дозор, вся сила татарская здесь, и хан Бату тоже пришел.

–Я слышал, что хан посла шлет?