Брат на брата. Окаянный XIII век

–Сколько воинов я потерял в этом городе? – спросил он у Субудай-багатура – главного своего военачальника. Тот, не менее хана озадаченный увиденным, неуверенно произнес:

–Много, великий хан. Еще не сосчитали.

–Если я по столько воинов буду терять в каждом городе урусов, то ханы найдут себе другого Джихангира!

На следующее утро он поднял тумены и указал путь: Владимиро-Суздальское княжество.

Рязанский князь Игорь Игоревич и воевода Евпатий Коловрат в то время гостили в Чернигове. Когда до них дошла весть о гибели земли рязанской, то князь ускакал в Москву, а воевода с небольшой дружиной поспешил в Рязань. Увиденное потрясло его до глубины души и зажгло неутолимый пожар мести. Собрав по окрестным лесам около двух тысяч мужиков, вооружив их, он двинулся за татарским войском.

Через две недели рязанцы, ведомые Коловратом, настигли один из туменов. Дозор доложил воеводе, что татары находятся на отдыхе и не ожидают нападения, но врагов числом множество.

–Значит, будет с кем поквитаться ноне, – угрожающе пророкотал Коловрат. Тряхнув своей черной окладистой бородой, он крикнул в толпу мужиков: – Ворог близко! Поклянемся же не ведать жалости к татарам, не жалеть живота своего в битве, не страшиться смертного часа, ибо не знала татарва жалости к женам и детишкам нашим, не щадила слабых и старых, надругалась над погостами и святыми церквами! Предстоит нам биться не на жизнь, а на смерть! Каждому с сотней, тысячей! Кто же духом слаб и не чувствует в себе сил в битве выстоять, принять смерть почестную, уходите лучше сейчас. Дабы в сражении слабость и предательство одного не обернулось бедой для всех!

Но никто не покинул воеводу, и только плотнее сомкнулась двухтысячная масса воинов, тверже стали руки, сжимающие древки копий и рукояти мечей.

Разделившись на сотни и растянувшись в линию, чтобы охватить большее пространство, рязанцы устремились к лагерю татар. Коловрат приказал поначалу биться по сотням, продвигаясь к холму, на котором стоял ханский шатер, и тогда, объединившись, ударить в то место, где татары уже соберут силы. Все произошло именно так, как и предвидел воевода. На расположившихся у костров и в кибитках татарских воинов обрушилась двухтысячная сила орущих, улюлюкающих и снедаемых ненавистью рязанцев. Не ведая страха, не зная пощады, они секли мечами и кололи копьями низкорослых диких кочевников, многие из которых не успели даже вооружиться. Когда несколько поредевшие сотни достигли холма с ханским шатром, татары недосчитались в тумене более половины, настолько неожидан и страшен был удар рязанских воинов.

Воевода, собрав сотни воедино, поставил их на холме по окружности, в центре разместив закованных в железо всадников – свою дружину. Когда же татары оправились от удара и собрались под ханским знаменем, пешцы раздвинулись, и в образовавшийся проем устремилось две сотни всадников. Конницу вел воевода Коловрат. Оставшиеся у холма считали безумием принятое им решение, но сам воевода верил в своих богатырей, многие из которых мастерски владели двумя мечами. Словно лезвием ножа вспорол он своими сотнями пятитысячное войско татар и, развернувшись, еще раз прошелся кровавым смерчем по тумену. Не понимая, что происходит, татары отступили.

–А вон и сам хан Бату появился, – показал воевода Коловрат в сторону группы всадников, поднявшихся на противоположный холм.

–Почто знаешь? – недоверчиво произнес один из дружинников.

–Видишь белое полотнище с кречетом? То знамя татарского хана. Ну, други мои, теперь держи ухо востро, навалятся так, что только поворачивайся.

–Ништо, выдюжим. Чай, не впервой! У-у-у, ироды! – угрожающе погрозил кулаком горой возвышающийся на коне широкоплечий чернобородый воин. – Косточки-то пересчитаю! Дай только доберусь до вас!

Неожиданно из-за ближайшего леска вывернулась татарская конница. Поначалу всадников было сотни три-четыре, но вскоре лавина метров четыреста по фронту надвинулась на холм, оплот малочисленной рязанской дружины воеводы Коловрата, и неспешно окружила его.

–Никак по мою душу! – засверкал глазами Коловрат, кивнув в сторону приближающегося на рысях могучего всадника в кольчатом доспехе, сияющем позолотой нагруднике и шеломе. – Не иначе хан, – уверенно произнес он.

–Дозволь мне сердце потешить? – преградив путь воеводе крупом лошади, прогудел чернобородый детина, но Коловрат, возвысив голос, распорядился:

–Дайте проход! И коли не осилю мунгола, то вместо меня поведет вас на Батыгу Данила Рябый!