Я даже чай пить с дороги не стала. И о том, чтобы поработать пилкой для ногтей (любимое отдохновение!), не подумала.
Мне очень хотелось опередить полицейских и самой найти связь между десятиклассником Леней Симачевым и молодым сомелье Филиппом Долматовым.
Где они могли познакомиться? В Интернете? В спортивном клубе? В психушке, куда школьник ходил на осмотры? Или эти двое просто состояли в
Судя по словам Галины Георгиевны, СМИ пока что скормили единственного — и мертвого — обвиняемого.
Газеты наверняка послушны. Но что скажет пытливый Интернет? Найду ли я там про Долматова хоть слово — в связи с расстрелом инвалидов?
Я включила компьютер. Криминальной новостью номер один по-прежнему стояла «бойня в Центре реабилитации». Средства массовой информации дружно пинали несчастного Симачева, а также:
— школьных психологов,
— безответственных родителей,
— равнодушных к пациентам психиатров,
— жестоких друг к другу подростков.
Общее мнение сформировалось единодушное. Больной на голову школьник Леня в какой-то момент возомнил себя эдаким сверхчеловеком. Чистильщиком. Судией, который дает (или не дает) право на жизнь. Журналисты с удовольствием вытаскивали на свет всех давних «героев» подобного толка: десятиклассника Сергея Гордеева из Отрадного[14]
, четырех подростков-скинхедов, убивших Ибрагима Парманова[15].Соученики, соседи и знакомые Леонида дружно описывали его как нелюдимого, надменного и вечно мрачного парня. На свет божий явился и профиль Симачева в социальных сетях. В нем парень вел себя смело. Цитировал Герберта Спенсера: «Вскармливание ни на что не годных за счет годных есть крайняя степень жестокости. Это намеренное накопление несчастий для будущих поколений. Нет большего проклятия потомкам, чем оставить им в наследство растущую популяцию имбецилов».
Я покачала головой.
Все-таки заварила себе крепкого чаю. Всыпала туда пять ложек сахара — для стимуляции мозговой деятельности. Сделала обжигающий глоток. Прочитала еще одну цитату из профиля Симачева:
«Государство должно положить конец существованию неполноценных и неэффективных его членов»[16]
.Интересно, а сам-то парень видел брешь в собственной логике?
Псих, который состоит на учете, вдруг взялся бороться за чистоту нации. Уже смешно.
Я еще покопалась в дебрях компа и очень скоро набрела на родительский форум нашего Юго-Восточного округа. Название ветки звучало грозно: «УБИЙЦЫ СРЕДИ НАС». Истеричные мамаши кликушествовали, насколько это ужасно, когда за одной партой с их ути-пути благополучными детками сидят такие вот подлые Симачевы.
Я обожаю, когда среди участников дискуссии вспыхивают склоки (да и для расследования полезно). Однако в своих комментах дамы проявляли удивительное единодушие. Клеймили, обличали, жгли не друг друга, но одного несчастного Леню. И лишь на третьей страничке обсуждения в общий яростный вопль вклинилась некая Ники-Облако:
Хор мамаш версию не принял.
С удовольствием переключился с Симачева на Ники-Облако и стал поливать грязью уже ее. Той хватило ума не оправдываться — она просто больше не появлялась. А я радостно потерла ладошки.
Только бы моя неожиданная единомышленница оставила хоть крошечный след.
Я открыла профиль Ники-Облако. Народ нынче осторожничает, актуальную информацию о себе в Интернет не выкладывает. Здесь тоже: вместо фамилии, года рождения, телефона красовались прочерки. Спасибо, хотя бы фото имелось в качестве аватарки.
Блондинка в шляпке, довольно милая, но, увы, очень похожая на Наталью Андрейченко.
Я запустила свою программу распознавания лиц и скрестила пальцы. Если сейчас обнаружится, что Ники-Облако использовала кадр из советской кинокартины «Мэри Поппинс», мне ее никогда не найти.
Планшет думал долго — я успела подпилить четыре ногтя. А когда взялась за пятый, выдал единственное совпадение.
К моей радости, женщина на найденной программой фотографии на актрису не походила совсем. Лицо с правильными чертами, но взгляд неуверенный, слегка испуганный. Плюс плохо окрашенные волосы, дешевая синтетическая блуза. А когда я увидела подпись под карточкой, то сердце затрепетало: похоже, мне выпал козырной туз.
—
Волгоградский проспект — длиннющий, на нем могут быть десятки школ. Но я была почти уверена: на руках у меня все-таки козырь.