Читаем Братья полностью

Говоря о семейных отношениях, следует отметить еще один серьезный пункт, в котором комедийный стереотип приходит в противоречие не только с жизнью, но и с собственной комедийной схемой. Молодые люди у Теренция редко бывают старше 20-22 лет. О девушках прямо сказано, что им 14-16 лет, да и в реальной жизни их выдавали замуж не старше 17 лет. Тем не менее матери этих девушек изображены глубокими старухами (ср. "Братья", 930-939), - в комедии используются только полярные противоположности: молодые - старики.

Наконец, несколько слов о "цене любви" в Древней Греции. Нормальным приданым считались два таланта, составлявшие 52,4 кг серебра, или 60 мин ("Самоистязатель", 838, 940); приданое в 10 талантов, назначаемое "девушке с Андроса" (951), - огромная сумма, которую можно объяснить скорее комическим преувеличением, чем радостью отца, нашедшего потерянную дочь.

Однако даже самое крупное приданое, выплачиваемое один раз, обходилось дешевле, чем бесконечные траты, производимые молодыми людьми на гетер: Федрия дарит Фаиде евнуха стоимостью в 30 мин, т. е. 1/2 таланта ("Евнух", 984), Вакхида требует с Клитифона 10 мин ("Самоистязатель", 601). Выкупить у сводника юную рабыню стоило, естественно, еще дороже: Формион должен раздобыть для очередного Федрии 30 мин ("Формион", 557), Эсхин выплачивает за арфистку для брата 20 мин ("Братья", 191-192) только потому, что насильно отбивает ее у сводника "по себестоимости".

БРАТЬЯ

Комедия поставлена в 160 г. на погребальных играх в честь Луция Эмилия Павла. О посмертных постановках "Братьев" документальных сведений нет, однако Цицерон в трактате "О старости" (65), написанном в 44 г., приводит двух стариков отцов из "Братьев" как пример различных характеров, которые можно наблюдать на сцене, - очевидно, эта комедия Теренция достаточно часто ставилась в те годы.

Прототипом для пьесы Терентия послужила одноименная комедия Менандра, у которого были две разные пьесы под одинаковым названием "Братья": одну из них свободно обработал Плавт в комедии "Стих", другую - Теренций, значительно ближе придерживавшийся оригинала. Впрочем, и Теренций добавил в свою комедию целый акт с участием сводника, заимствованный, по его собственному признанию, из комедии современника Менандра поэта Дифила "Вместе умирающие". При этом Теренций допустил определенную непоследовательность в композиции: увод Вакхиды от сводника изображается на сцене после того, как об этом уже успели узнать Демея и Микион. Такая "ретроспектива", бросающаяся в глаза современному зрителю, как видно, мало заботила зрителя античного, тем более что она искупалась живостью изображения персонажей и их верностью своим характерам.

Изменен против Менандра и конец комедии. В греческом оригинале либеральный брат (у Менандра он звался Ламприя) не сопротивлялся женитьбе на теще своего приемного сына: его возраст делал не бесполезным приобретение друга в женщине-ровеснице, а устройство будущего Состраты позволяло завершить комедию еще одним счастливым браком. У Теренция такой финал удается осуществить не сразу, а только преодолевая нежелание Микиона, опровергающего таким образом собственные филантропические установки. О причинах такой переделки см. вступ. статью.

Дидаскалия. Квинт Фабий Максим (ок. 186-130) и Публий Корнелий Сципион (185/184-129) - сыновья Луция Эмилия Павла, из которых Квинт был адоптирован родом Фабиев Максимов, а Публий - сыном Сципиона Старшего.

Лица. Имена обоих братьев - "говорящие", но с ироническим подтекстом. Имя Ктесифон происходит от греч. ktesis - "приобретение": как добродетельный сын он должен быть озабочен ростом имущества своего сурового отца; имя Эсхин ассоциируется с греч. eischos - "позор" - он отбивает у сводника девушку, навлекая этим позор на себя и на свею возлюбленную. Однако в действительности девушка похищается для "бережливого" Ктесифона, ради которого Эсхин берет на себя чужой позор.

Ст. 6. Дифил (ок. 355/50 - ок. 263) - один из самых известных авторов новой аттической комедии, сочинил ок. 100 пьес, из которых дошли только отрывки. К его комедиям восходят плавтовские "Канат" и "Жребий".

Ст. 7. "Смерть совместная". - Т. е. те же "Synapothneskontes" ("Вместе умирающие") Дифила в переработке Плавта. От комедии Дифила ничего не дошло, от Плавта - один стих. Поскольку сцену со сводником Плавт в своей комедии не использовал ("нетронутым оставил"), Теренций считает себя вправе включить ее в своих "Братьев".

Ст. 11. "Adelphoe" - по-греч. "Братья". Терентий оставил за своей комедией греческое название.

Ст. 44. Женатым не был. - Ср. Менандр, фр. 85.

Ст. 57. Стыдом... детей сдержать... - Ср. "Девушка с Андроса", ст. 903 и коммент.

Ст. 101. Скандала нет... для юноши... - Ср. там же, 188 и коммент.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза