Братья

Пошел снег – первый снег в этом году, и крохотные снежинки таяли на тротуарах. Машина промчалась мимо Красной площади, и Дмитрий мельком увидел огромные панно и транспаранты, выстроившиеся вдоль кремлевской стены. На протяжении последних трех недель тысячи людей работали круглые сутки, чтобы украсить Кремль и Красную площадь к празднику. Примыкающие к Красной площади улицы были заново залиты асфальтом и размечены желтыми пунктирными линиями и стрелками, направляющими движение парадных колонн.

“Москвич” выехал из Москвы по Волоколамскому шоссе. Примерно через километр после того, как они миновали памятник защитникам города в Великой Отечественной войне, машина свернула на узкую дорогу, петляющую по лесу Снег к этому времени превратился в частый дождь, и его холодные капли сердито забарабанили по крыше “москвича” Машина въезжала в какую-то деревню.

– Что это за место? – спросил Дмитрий.

– Юрлово, – отозвался водитель, и Дмитрий увидел, что передние два зуба у него металлические. Изо рта его пахнуло луком.

Тем временем они промчались через деревню, едва не передавив выводок тощих кур. Раздувшийся от злости индюк некоторое время преследовал “москвич” угрожающе клохча, но машина уже выскочила в чистое поле, а затем снова нырнула в мокрый, неприветливый лес. Вскоре слева от дороги замелькала желтая кирпичная стена высотой метра два с половиной, увенчанная завитками колючей проволоки и осколками битых бутылок. У ворот, охранявшихся двумя вооруженными часовыми, машина остановилась.

– Приехали, – сообщил водитель равнодушно, и Дмитрий выбрался наружу, волоча за собой свой вещмешок.

Из караулки с сильно запотевшими стеклами появились двое в гражданских костюмах и непромокаемых куртках. Поверх курток, однако, были надеты кожаные портупеи с открытыми кобурами, из которых торчали рубчатые рукоятки пистолетов.

– Документы, – сказал тот, что был поменьше ростом. Дмитрий подал ему свои бумаги. Второй гражданский снова скрылся в караульном помещении, видимо, для того, чтобы позвонить по телефону. Через минуту он вернулся.

– Можете войти, – сказал он. – Пойдете через плац, вторая дверь направо. Там есть табличка “Секретариат”. И – добро пожаловать в Юрлово!

Сказав все это, он остался стоять возле ворот, подозрительно косясь на Дмитрия. Его дыхание вырывалось из ноздрей и изо рта крохотными облачками белого пара.

Полковнику Яковлеву было на вид лет под пятьдесят, но он был крепким широкоплечим мужчиной с красной мясистой шеей, руками борца и выпяченным животом. Его продолговатые глаза, утопавшие в складках жира, смотрели внимательно и настороженно, а небольшой рот под крупным носом почти постоянно улыбался.

– Я буду вашим личным наставником, Морозов. Вашими отцом и матерью, вашим исповедником и вашим самым строгим критиком, – сказал полковник Дмитрию, показывая территорию Центра. – В своей группе вы можете заводить знакомых и друзей, но никаких серьезных привязанностей не допускается. Никакого обмена информацией, касающейся вас лично. Деревню разрешается посещать только по двое, однако устраивать пикники и совместные вечеринки нельзя. Каждую субботу вечером и каждое воскресенье утром отсюда идет автобус до Москвы, который возвращается сюда с площади Свердлова каждое воскресенье вечером.

– Как следует одеваться для поездки в Москву?

– Вам запрещается носить военную форму за пределами территории Центра. Гражданский костюм вам выдадут. Официальная легенда, которой надлежит придерживаться во всех жизненных ситуациях, состоит в том, что вы студент Московского университета и специализируетесь на изучении международных отношений под руководством профессора Рудина. Позднее я дам вам номер телефона, по которому вы должны позвонить в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств. Номер телефона вы должны заучить наизусть.

Дмитрий кивнул. Низко над их головами пролетела стая гусей.

– В нашей школе сто двадцать два учащихся, которые разделены на пять групп. В вашей группе будет всего пятнадцать человек. Вы не должны рассказывать курсантам в других группах, к чему вы готовитесь и какие предметы изучаете.

Дмитрий поднял голову. Дождь снова превратился в снег, и с серого неба сыпались редкие крупные хлопья.

По дороге им попались двое в гражданском, которых Дмитрий уже видел у ворот. На длинных поводках они вели свирепых немецких овчарок. Яковлев проводил их взглядом и пояснил:

– Территория охраняется часовыми круглосуточно. Кроме того, по периметру ограды расположены датчики инфракрасного излучения, которые срабатывают на тепло человеческого тела.

Наконец они вышли на открытую площадку, откуда просматривались основные здания Центра.

– Справа, – полковник указал на трехэтажное бетонное здание, – располагаются классы, две отдельные библиотеки – общая и специальная, а также лаборатории, столовая и кабинеты.

– А казарма? – спросил Дмитрий.

– Никаких казарм. Наши учащиеся живут в общежитии, по три человека в комнате...

“Комната! – подумал Дмитрий. – Впервые в жизни у меня будет почти что отдельная своя комната, а не просто койка в стойле для людей”.