Братья с юга Мейсон-Диксон (ЛП)

— Скарлет — всегда была и будет моим делом, — сказал я ему. Мой спокойный ровный тон даже меня удивил. Мне потребовался момент, чтобы понять, почему я не засадил свой кулак в его ямочки. И это поразило меня, и я усмехнулся. Не знал, что такое есть во мне, что заставило меня рассмеяться.

— Думаешь, это смешно? Да что с тобой? — Его голос стал выше, а глаза метают в меня кинжалы. Тем не менее у меня нет желания причинить ему боль. Даже ни грамма борьбы за контроль. Не хочу причинить ему боль, потому что он защищает её. У неё в жизни такого не было. Теперь, когда я знаю, насколько она нуждается в защите и что жила без неё, я не могу злиться на кого-то за то, что он сделал ей такой подарок. Он выступил против меня из-за неё. Он ошибается, думая, что ему нужно защищать её от меня, но он не знает этого. Мой отъезд этим утром расстроил её.

Чувство вины, что оставил её в таком состоянии, заставило меня отчаяннее желать увидеть её.

— Мне нужно увидеть Скарлет. Понимаю, ты пытаешься защищать её, и я благодарен тебе за это. Но тебе не нужно защищать её от меня.

На этот раз рассмеялся парень. Тяжёлым невесёлым смехом. Его глаза остались холодными и устремлены на меня. Это больше, чем просто дружеская защита. У него чувства к Скарлет. Не могу винить его за это, но, будь я проклят, если позволю другому мужчине подкатить к моей девушке.

— Ты — мудак, который только и делает, что расстраивает её. Почему бы тебе не убраться куда-нибудь подальше от неё. Позволить ей двигаться дальше.

Если бы это был тот я, который ушёл сегодня утром, парень, который, блять, боялся признать, что любит Скарлет, тогда, возможно, я бы и согласился с ним. Но я не тот парень. Больше нет. Не нужно рассказывать истории о настоящих монстрах и ужасах, чтобы разворошить мой ад. И всё же. В моей поверхностной жизни практически не было волнений.

Как я хоть на мгновение мог поверить, что причинил боль своему близнецу из-за девушки, в которую не влюблён? Это должно было стать чертовски ярким неоновым огнём, ударившим мне прямо в лицо. Но нет. Я говорил себе, что Скарлет — зависимость.

— Я совершал ошибки. Больше, чем у меня есть времени, чтобы перечислять их. Но я не собираюсь уходить. И чертовски уверен, что не оставлю её. Никогда.

— Ты, блять, ушёл…

— Дизель, хватит, — голос Скарлет оборвал его, и я быстро развернулся и увидел её, стоящую позади нас. Её руки на бёдрах. Уголки губ опущены, а в глазах боль. Блять, ненавижу видеть там боль. Больше никогда. Больше не хочу видеть её несчастной.

— Привет, — всё, что удалось мне продавить через эмоции, сжимающие моё горло, словно в тисках. Я двинулся к ней, и она подняла обе руки, чтобы остановить меня.

— Нет. — Её голос был почти твёрдым. Он колеблется слегка, но она скрывает это как может.

Как бы мне ни хотелось надёжно прижать её к своей груди, я не могу. Пока. Не тогда, когда она выглядит так, будто может ударить меня по лицу. Я бы с радостью принял бы от неё эту пощёчину, если бы ей стало лучше.

— Я купил грузовик. — Успокаивающий вдох, и я продолжаю: — Я уволился с работы. Мои вещи в грузовике.

Её глаза расширились, а губы слегка приоткрылись.

— Что? — прошептала она.

— Если это то место, где ты находишься, то я хочу быть здесь.

Глава Тридцать Пятая

СКАРЛЕТ

Слышала, что у людей бывают такие моменты, когда они полностью лишаются дара речи. Никакие слова не формируются. Их рты не шевелятся. Не издают никаких звуков. Я не верила, что это реально. Я имею в виду, как можно не выдавить ни единого звука?

Я стою, впитывая эту идею. Это возможно. Потому что я даже не уверена, что кислород поступает в мои лёгкие. Шок многое способен сделать с человеком. Должно быть, это один из таких моментов. Это продлилось всего несколько мгновений. Затем опасение, что я неправильно поняла, успокоило меня. Это имеет больше смысла. Брей сказал что-то, что я неправильно расслышала.

Он направился ко мне, и я наблюдаю, моя голова отклонилась, когда он приблизился, чтобы я смогла установить с ним зрительный контакт. Я жду вспышку его смеха или насмешку. Это больше похоже на Брея, чем этот мужчина, который, как я думаю, только что сказал, что хочет быть там, где я.

Любить его, нуждаться в нём так трудно. Он сделал невозможным не хотеть его. Когда он был милым, я цеплялась за него, надеясь, что этот момент никогда не закончится, но он всегда заканчивался. Затем я оставалась слишком пустой после мимолётного мгновения.