Братья (СИ)

Утром неожиданно пришёл полицейский и сказал, что за меня внесли залог и я свободен. Поначалу мне показалось, что это шутка или какая-то ошибка. Но полицейский, уже начиная нервничать и раздражаться снова повторил, что я свободен. Переступая порог клетки, я сделал несколько неуверенных шагов. Может, я просто сплю? Это сон? Однако толчок в спину и команда «Живее», развеяли мою теорию о сне. Это реальность и меня отпустили. Чем я заслужил такой подарок? Неужели жизнь решила, что и так забрала у меня слишком многое и теперь решила подарить свободу? Да, жизнь определённо преподнесла мне сюрприз. Только я ещё не знал, что нет никакой свободы. Я всего лишь меняю одно заключение на другое. Меня не посадят в тюрьму, но и свободу мне не подарили. Я по-прежнему был скован и заперт, только уже в другом месте.

POV Том

Слёзы застилали глаза, всё, что происходило, я видел мутным взглядом. Когда моего брата увезли, я всё ещё стоял в растерянности. Мозг упорно отказывался соображать, что делать дальше. Куда идти, кому звонить, как помочь брату, что я должен делать? Что? Что?

Я рассыпался на миллионы вопросов, оставшиеся навсегда без ответа. За этот вечер столько всего произошло. Эмоционально я был опустошён. Из меня словно выжали все соки, не оставляя ни капли. Но беря себя в руки, приказывая себе быть ещё немного сильным, я сдвинулся с места и обнял Дженни. Ей сейчас нужна поддержка больше чем мне. Дженни колотила крупная дрожь, она беззвучно рыдала, прерываясь на редкие всхлипы. Её тело было настолько ледяным, что казалось, будто я обнимаю ледяной куб. А, может, это просто я горю? Неважно.

Я сильнее прижал Дженни к себе, пытаясь согреть и успокоить её. Рукой, нежно и легко, я гладил её волосы, шепча в макушку, что всё будет хорошо. Не знаю, кого больше пытался этим успокоить. Наверное, себя. Повторяя, как мантру «всё будет хорошо» пытался внушить, намертво вбить эти слова у себя в голове.

Если бы можно было провести остаток жизни, стоя в таком положении, я бы так и сделал. Но жизнь не стоит на месте, против твоей воли она продолжает двигаться вперёд. Когда Дженни перестала дрожать, я немного отстранился и посмотрел в её глаза. Столько боли, страха и отчаяния мне не доводилось видеть. Тёплыми кончиками пальцев я аккуратно вытер её слёзы. Какая же она сейчас беззащитная. Хочется закрыть её собой и навсегда избавить от всей боли и страданий. Дженни замерла, не отрывая от меня взгляда. Губы чуть приоткрыты, дыхание неровное. Я сглотнул ком. Во мне просыпалось опасное желание — поцеловать её. Но каким человеком я буду после этого? Собрав всю свою волю, сжимая и раздавливая неистовые, неправильные желания, я окончательно выпустил Дженни из своих объятий.

— Ты можешь проверить как там дети? Успокой их и попробуй уложить спать. Я не хочу, чтобы они видели меня такую — еле проговорила Дженни.

— Конечно.

Мы зашли в дом, я поднялся наверх, а Дженни осталась в гостиной. Было волнительно и тревожно оставлять её сейчас одну. Правда, ещё больше я переживал за детей. В их возрасте пережить подобное просто немыслимо. Бедные дети. Что они чувствуют сейчас? Как подобрать слова? Они ведь ещё маленькие.

Перед дверью в комнату Эммы я набрал в лёгкие побольше воздуха, а затем открыл её и прошёл внутрь. Мои племянники забились в угол комнаты, тихо плача. Боже, это просто невыносимо. Сердце рвалось как тонкая бумага на мелкие части. Неспешно подойдя к ним, я не успел даже обнять их, как они сами кинулись ко мне, ища защиты в моих объятиях. Эти маленькие ни в чём не повинные дети были напуганы. Еле-еле успокоив их и уложив спать, несмотря на то, что они напрочь отказывались засыпать, я тихо вышел из комнаты, прикрывая дверь. Теперь мне нужно успокоить Дженни. Я видел и чувствовал, что она лишь маскирует свои эмоции, но стоит остаться одной, она сорвётся и снова начнёт плакать. Собственно что-то похожее и произошло. На кухне, она пыталась навести порядок, после погрома, который устроил Билл. Наблюдать за этим было невозможно. Повсюду осколки, мусор, щепки, пластик, всё это было разбросано по всей кухне. Одно неосторожное движение и можно пораниться. Как, например, сейчас Дженни порезала себе руку осколком от стакана. Всё больше я на это смотреть не могу.

— Иди, отдохни, я сам здесь всё уберу — сказал я, подставляя её руку под холодную воду.

— Том… — она так и не договорила.

— Дженни, я сказал, я сам справлюсь. Тебе нужно отдохнуть — настаивал я.

Она сдалась. Почти беззвучно прошептав «спасибо», Дженни ушла в спальню. Ну, а я остался один в разгромленной кухне и пытался навести порядок. Одновременно я пытался навести ясность и чистоту в своих мыслях. Ни о чём не хотелось думать. Усталость вовсю давала о себе знать. Ещё чуть-чуть и я рухну прямо под этими завалами. Тело ныло после драки с Биллом, кожа неприятно жгла там, где были свежие ссадины. Нельзя раскисать. Нужно многое сделать. Сейчас Дженни, как никогда необходима моя помощь и поддержка. А о себе я могу подумать позже.