Братья (СИ)

— А ты не знал? — она всё ещё улыбалась, однако через минуту снова стала серьёзной — Знаешь, по поводу твоего брата, я как человек непосредственно связанный с медициной, могу с полной уверенностью сказать, что ему в клинике окажут квалифицированную помощь. В таких клиниках работают лучшие психологи, психотерапевты и врачи. Биллу там будет лучше. Можешь не сомневаться в этом — её голос выражал искреннее участие и заботу.

Её слова подействовали на меня успокаивающе. Мне уже не казалась идея родителей поместить Билла в клинику такой ужасной. Я начал рассуждать логически, во многом благодаря Кэри. Если исходить из того, что она сказала про клинику, то Биллу там на самом деле будет лучше. Моему брату окажут именно ту помощь, в которой он нуждается. И всё снова встанет на свои места. Да, для моего брата эта клиника пойдёт только на пользу.

— Видимо, быть врачом твоё призвание. Ты буквально исцеляешь меня — легкая полуулыбка на моём лице.

— Ну, тогда на правах твоего лечащего врача, я прописываю тебе вкусный, сытный завтрак. Потому что я на сто процентов уверенна, что ты со вчерашнего вечера ничего не ел — фразу она договорила, уже возившись около плиты.

Спорить бесполезно. Да и смысл? Она права. И пока Кэри готовила завтрак для меня, я был погружён глубоко в свои мысли. В этой жизни я сделал достаточно ошибок. Хватит наступать на одни и те же грабли. Пора извлекать уроки из прошлого, из прошлых ошибок. Необходимо окончательно разобраться в себе и своих чувствах. Но что важнее всего мне нужно поговорить с Дженни и поставить в конце да концов эту жирную точку.

Позавтракав под весёлый смех Кэри, который заражал своей радостью и позитивом, я принял решение поехать к Дженни и поговорить с ней. Возможно, если бы я дал время улечься недавним событиям, то всё сложилось бы по-другому. Тем не менее, я предпочёл решить всё сразу. Наверное, к лучшему, что всё сложилось именно так. Подгоняемый нетерпением, волнением и собственными эмоциями, я вошёл в дом. Дженни находилась в гостиной, детей не было. Они гостили у моих родителей. Сама Дженни сидела на диване, уставившись в телефон. Увидев меня, она отложила его и вздохнула.

— Как ты? — я решил сначала всё-таки разузнать о её состоянии.

— Не знаю — она пожала плечами.

— Слушай, знаю сейчас не самое лучшее время, но нам надо поговорить — неловко сел рядом, боясь взглянуть в её глаза.

— Том, — она снова тяжело вздохнула — о чём ты хочешь поговорить?

Вот оно. Тот самый вопрос, та самая черта. Сейчас я либо подведу границу, либо расширю ограничительную линию. Третьего не дано.

— О нас — на выдохе произнёс я.

Дженни молчала, отвернувшись и смотря в стену. Я понимаю, такие вопросы не решаются на больную голову. У неё сейчас и без меня проблем хватает. Однако нам нужно выяснить всё раз и навсегда. Именно сейчас.

— Дженни, ты знаешь, что ты мне нравишься. Давно нравишься. И я понимаю, что это неправильно, я не должен этого чувствовать, но это так.

— Послушай, - она, наконец, повернулась и, посмотрев на меня, заговорила — я не знаю, я — она запиналась, выламывая себе пальцы – да, ты мне тоже нравишься. Но между нами ничего не может быть. Том, я замужем за твоим братом. Я люблю его.

Ну, что-то подобное я и ожидал услышать. Да и я не надеялся на что-то другое. Теперь я должен собрать всю свою силу воли и перебороть чувства к Дженни.

— Может нам стоит опять прекратить общение? — тихо сказала Дженни.

— Я не думаю, что нам это поможет — так же тихо признался я. А затем более твёрдо и громче сказал — Дженни, почему бы нам не остаться друзьями? У нас ведь это хорошо получалось — прозвучало как-то глупо. — Я бы не хотел терять такого друга, как ты.

— Ну, — начала неуверенно Дженни — наверное, ты прав.

Уже второй раз за этот день я испытал чувство облегчения. Как будто после тяжёлого дня наконец-то оказываешься дома. Все заботы и проблемы отходят на второй план, уступая место уюту и комфорту.

Спустя пару минут напряжённого разговора, мы уже беззаботно болтали ни о чём и искренне улыбались друг другу. Атмосфера немного рассеивалась и прояснялась, хмурые тучи медленно, но верно уходили. Небо, нависшее над нами, очищалось, появились первые лучики яркого тёплого солнца — светлой надежды, что всё будет хорошо. И пусть за окном всё ещё бушуют проблемы, здесь в этой комнате наш личный солнечный островок.

Через неделю мы встретились с лечащим врачом Билла. По его настоянию мы не могли видеть Билла целый месяц. Это была одна из основ его терапии — изоляция на месяц. Для меня всё это было трудно понять, да и я не представлял как это, но раз врач сказал, значит так нужно.