Братья Стругацкие

«Что ему нужно?» — спрашивает Рэдрик Шухарт человека, пытающегося заинтересовать его таким вот странным и явно опасным заказом. И слышит в ответ: «Ведьмин студень». Реакция Шухарта понятна: «Ах, „ведьмин студень“ ему нужен! А „смерть-лампа“ ему, случайно, не нужна?» — «Представь себе, и „смерть-лампа“ нужна». — «Ну так пусть сам ее и добывает. Это же раз плюнуть! „Ведьмина студня“ вообще вон полные подвалы, бери ведро да зачерпывай. Похороны за свой счет. Не слышал, что ли, что заниматься „студнем“ запрещено даже в специально созданных для того институтах».

Вот и становятся локальные проблемы Зон — проблемами всего человечества.

Это всё равно как построить атомную бомбу и считать, что только Штатами и Россией всё теперь и ограничится. А оно границами Штатов и России не ограничится. Оно расползется по всему миру. Европа, Пакистан, Китай, Индия, Израиль, Северная Корея… Кто там еще?.. Невольно задумаешься: надо ли таскать из огня такие страшные «каштаны»?

Не надо, конечно! Каждому понятно, что не надо!

Но это — от ума. А вот всеми «потрохами» такая истина может быть прочувствована, лишь если твоя маленькая дочка прямо на глазах превращается в теряющую разум мохнатую молчаливую обезьянку… а у твоей жены нет денег даже на самые необходимые лекарства… а за кухонным столом в кухне смиренно сидит на табурете давно умерший, но вернувшийся с того света отец… а тебя грозят в самые ближайшие дни упечь в тюрьму… Задумаешься…

«Десять лет назад я совершенно точно знал, чем все это должно кончиться, — говорит своему собеседнику Ричард Г. Нунан, представитель (официально) поставщиков электронного оборудования при некоем хармонтском филиале МИВК. — Непреодолимые кордоны. Пояс пустоты шириной в пятьдесят километров. Ученые и солдаты, больше никого. Страшная язва на теле планеты заблокирована намертво… И ведь надо же, вроде бы и все так считали, не только я. Какие произносились речи, какие вносились законопроекты! А теперь вот уже даже и не вспомнишь, каким образом эта всеобщая стальная решимость расплылась вдруг киселем. Теперь уже никто и не знает, что это такое — язва ли, сокровищница, адский соблазн, шкатулка Пандоры, черт, дьявол… Пользуются помаленьку… Каждый делает свой маленький бизнес, а ученые лбы с важным видом вешают: с одной стороны, нельзя не признать, а с другой стороны, нельзя не согласиться, поскольку объект такой-то, будучи облучен рентгеном под углом восемнадцать градусов, испускает квазитепловые электроны под углом двадцать два градуса…»

А казалось бы, что такого?

Ну, прилетели какие-то чужие.

Ну, насвинячили, ну, набросали мусору.

«Мы однажды увидели место, на котором ночевали автотуристы, — в одном из интервью сказал Стругацкий-старший. — Это было страшно загаженное место, на лужайке царило запустение. И мы подумали: каково же должно быть лесным жителям?.. Нам понравился этот образ, но мы прошли мимо, поговорили, и лужайка исчезла из памяти. Мы занялись другими делами. А потом, когда возникла идея о человечестве, — такая идея: свинья грязи найдет, — мы вернулись к лужайке. Не будет атомной бомбы — будет что-нибудь другое. Человечество — на нынешнем его массово-психологическом уровне — обязательно найдет, чем себя уязвить… И вот, когда сформировалась эта идея, — как раз подвернулась, вспомнилась нам загаженная лужайка».

Но какого бы происхождения ни был мусор, рано или поздно его разгребать придется. Именно нам, людям. И при этом ежеминутно, ежесекундно нужно быть готовым к любым неожиданностям — и к всеобщей неслыханной гибели, и к всеобщему неслыханному счастью. Значит, каждый из нас должен уметь предельно точно формулировать свои собственные желания. Особенно если видишь перед собой на загаженной пустоши некий загадочный Золотой шар, исполняющий все твои, но именно сокровенные, самому тебе не всегда понятные желания.