Братья ветра

«Благородному оруженосцу Памону Кесу,

Я сожалею, что не смогла проводить тебя сегодня утром. Я плохо себя чувствую и потому прошу прощения, что вместо этого отправила тебе письмо.

Должна признаться: я не верила, что тебе удастся уговорить моего мужа отправиться в Асу'а. Потребовалось бы много больше, чем просто приглашение от лорда и леди Асу'а, чтобы выманить его отсюда. Он выбрал Воронье Гнездо и его удаленность не без причины. Ксанико не покинет его, как животное не оставит свою берлогу, когда почувствует опасность.

Однако ты не получил шанса помочь своему господину – я знаю и хочу кое-что тебе предложить.

Я понимаю, что здоровье твоего господина для тебя сейчас главное. Если лорд Хакатри будет продолжать поиски лечения своих ран, я предлагаю ему не отказываться от помощи тинукеда'я – твоего народа, Кес. Мой муж консультировался с теми, кого знал, но в мире есть и другие целители вао. Многие из них живут среди наших родичей ниски в Наббане, городе смертных. В точности, как они отличаются от народа твоих хозяев в других отношениях, кое-кто из целителей Смотрящих-на-Море обладает знаниями об ужасном положении, в котором он оказался, коих нет у зида'я, ведь говорят, что драконы первыми вышли из Моря Снов в Потерянном Саду – как и мы, вао, в соответствии с нашими древними легендами. Кроме того, нельзя исключать, что и у смертных имеются новые достижения в целительстве, неизвестные бессмертным. Если твой господин действительно отчаянно нуждается в помощи, ему следует отправиться в земли, ныне принадлежащие смертным.

Я желаю тебе удачи, как и твоему несчастному господину. Я знаю, что он много для тебя значит. Я надеюсь, что ты вернешься повидать твоего друга,

Ону, хозяйку Вороньего Гнезда».

Как и после моего первого посещения маленьких владений Ксанико, я испытывал недоумение. В письме леди Она написала: «Мы получили большое удовольствие от общения с тобой», но Шоли назвала меня глупцом. Я восхищался Шоли, и у меня возникло ощущение, что и ей нравилась моя компания, но с моей стороны было бы странно считать ее расположение бóльшим, чем стремление к разнообразию в одиноком доме. И даже если она испытывала настоящее ко мне влечение, которое могло бы перерасти в нечто более глубокое, разве мы во время нашей первой встречи не договорились, что я не могу покинуть лорда Хакатри, а она – леди Ону? Так что между нами не могло быть других отношений, кроме дружбы.

Я обещал жизнь и служение моему господину. Быть может, Шоли права и это глупо, возможно, леди Она не зря говорила, что народ моего господина плохо обращался с тинукеда'я, – но даже это не освобождало от уз любви и чести, что меня удерживали.

В ту ночь, когда я разбил лагерь возле дороги, во сне ко мне пришла моя мать в белом утреннем платье и с полотняной повязкой на глазах.

«Дитя мое, – сказал прелестный призрак, – я всегда буду частью тебя, в точности как Море Снов».