Братья витальеры

Стотонная когга "Санта Женевьева", недлинная, широкая, высоко поднималась над водой; ее похожие на башни нос и корма были почти одинаковой высоты, между ними словно проваливалась средняя палуба. Экипаж когги состоял из тридцати шести человек, включая пристера - священника. Бушприт40 корабля украшала деревянная наяда, которую матросы называли "святой". Фальшборт41 из темного кипариса был окован медью. Клаусу этот корабль представлялся самым прекрасным на свете. И порядок на борту казался ему образцовым. В корме находился салон капитана с великолепным видом на море. Там же, в одной каюте, помещались рулевой, корабельный священник и цирюльник, в ахтерпике была кладовая оружия и камбуз. Остальные обитатели судна жили в низком кубрике, в носовой части: тридцать человек в помещении такого размера, что каждому едва хватало места для сна. Спали на голой палубе. Но разве это могло огорчить Клауса? Он знал корабли, на которых матросы даже крыши не имели над головой и спали под открытым небом. Ему отвели место у самого входа в кубрик, конечно, никудышное местечко. Но его это не беспокоило: он с такой же охотой улегся бы и в любом другом углу судна.

Ветер не ослабевал; корабль бесшумно скользил по воде. Клаус сидел на марсе, покачивающемся высоко над парусами и кормой, и смотрел на море. Вдали поблескивал тусклый огонек. Большая белая луна в серебристую синь красила темные воды и освещала путь корабля. Клаус в восторге воздевал руки к ночному небу, смеялся, бормотал какие-то глупые слова. Юнга, который молча сидел рядом, удивленно таращил на него глаза.

Клаус спросил:

- Как тебя зовут?

- Киндербас42. - И ответ этот был дан рокочущим басом.

Клаус рассмеялся: пред ним был еще совсем мальчик - и такой бас.

- Подходящее имя, - сказал он.

- Так меня прозвали, - недовольно пробурчал Киндербас. - По-настоящему я Эрик Тюнгель.

- Киндербас красивее, - заметил Клаус и протянул юноше руку. - Будем друзьями, Киндербас?

- Давай, - ответил тот.

Они потрясли друг другу руки.

Так у Клауса появился новый товарищ.

На другой день, когда судно все еще шло ввиду берега, лысый моряк позвал Клауса в кладовую оружия - крюйт-камеру. В крюйт-камере хранились латы, арбалеты, мечи, топоры.

- Какое же оружие тебе предложить? - спросил оружейник, в то время как Клаус с интересом осматривал доспехи, которые, словно подвешенные рыцари, свисали с потолка.

- Арбалет.

- У нас их всего два. А ты умеешь стрелять?

- Да, - ответил Клаус. - А это что за штука? - Он обнаружил большую металлическую трубу, украшенную извивающимися бронзовыми змеями.

- Наша пушка, - с гордостью пояснил оружейник. - Нюрнбергская работа. Какого угодно разбойника обратит в бегство.

Клаус погладил толстую бронзовую трубу, положил руку в ее зловещую пасть. Да, можно было поверить, что перед таким оружием дрогнет любой пират.

Оружейник с важным видом принялся объяснять Клаусу, как обращаться с пушкой, которая носила красивое имя "думкёне", что значило - "отвага".

- Поднимаем ствол повыше... - Ствол покоился на деревянном основании и легко поднимался. - Насыпаем внутрь порох. Плотно забиваем. Бросаем один из этих шариков в ее пасть. Подносим сюда тлеющую паклю. Целимся. Пиф-паф - и у врага в брюхе дыра.

- Великолепно - воскликнул Клаус и бросил взгляд в угол помещения, где лежало множества каменных кругляшей - ядер.

- Да, с "думкёне" на борту можно спокойно спать. - Оружейник снял с крюка один из арбалетов, и только теперь Клаус заметил, что у старика нет левой руки: пустой рукав кителя болтался свободно. - На, посмотри. Прекрасное оружие.

Клаус натянул тетиву, приложил арбалет к плечу, прицелился. Отличная штука. Хороши были и стрелы из крепкого дерева с массивными железными наконечниками.

- Можно мне выстрелить? - спросил Клаус.

- Только, когда появятся пираты, - смеясь, ответил оружейник. - А пока пусть повисит здесь. Для стрельбы по бакланам это слитком шикарно.

- Как тебя зовут? - спросил Клаус.

- Меня называют Старик Хайн.

- Это пираты тебе отрубили руку?

- Нет, реей оторвало.

Скоро Клаус познакомился со всем экипажем: вечно пьяный капитан Хенрик с водянистыми голубыми на выкате глазами и косо прилепленным мясистым носом; любимец команды, швед по происхождению, старый рулевой Свен рослый, необыкновенно усердный и немногословный малый; олдермен Штуве, отвечающий за порядок в кубрике, - изрядный плут, готовый угождать начальству и покрикивающий на тех, кто ниже его рангом.

Священника Клаус видел редко, тот большей частью находился в своей каюте и покидал ее только, чтобы, поднявшись на корму, подышать воздухом да посмотреть на море. Зато цирюльник Лоренц появлялся то тут, то там, осматривал бочки с водой, стоящие при входе в кубрик, резал бороды, волосы и чирьи; его обязанностью было следить за чистотой и здоровьем команды.