Братство бумажного самолётика

– По каким!!! По каким квадратам вы это перевели?! Это Ленин? Он на человека даже не похож!!! Почему нос такой?! Почему ухо такое?! И какого чёрта у него зеленые глаза?!

– А какие у него глаза? – нахмурился Ян. – Вы не сказали, как надо.

От такой наглости Фрол на секунду потерял дар речи, но опомнился на удивление быстро.

– Коричневые, – буркнул он. – Позорище, таких вещей не знать. Что это за рожа вообще такая, а?! Он же на человека не похож!

– А нам нравится, по-моему, красиво получилось, – пожал плечами Ян. – И потом, тот портрет, который вы дали, он был очень маленький. Уж как смогли.

– Ты издеваешься, щенок? – рявкнул Фрол. – Портрет Ленина никогда не видел? Сто раз рисовали, кто-то лучше, кто-то хуже, но чтоб такое?! Вы в своём уме?! Юбилей вождя, что вы себе позволяете?!

Вокруг них уже собралась изрядная толпа – ученики и преподаватели подходили, чтобы услышать и понять, что же такое происходит. Некоторые отходили, смотрели газету, потом возвращались. Конечно, Комар и часть его банды не могли пропустить такое развлечение, и тоже протолкались к газете, распихав других зрителей.

– Педрила какой-то, – вынес свой вердикт Комар. – Глаза, как у бабы.

Кто-то рядом с ним робко засмеялся.

– Точно, – согласился подошедший Коврига. – Братишки-то у нас, оказывается, задним ходом кататься любят.

– Шваброй вечером проверим, чего они любят, – хмыкнул Комар. – После отбоя.

В небольшой толпе, стоявшей у газеты, раздались одобрительные смешки.

– И тихо всем, – приказал Комар. – Кто сболтнет, тот сам на швабру сядет.

* * *

Газету сняли. Братьев в наказание отрядили мыть посуду в столовую, после обеда, но Ит понимал – мытьём посуды это всё вряд ли ограничится. Фрол, по всей видимости, что-то задумал, но совсем не факт, что он осуществит задуманное сегодня, обычно Фрол мстил иначе, неожиданно, тогда, когда его жертва уже начинала думать, что месть не состоится. Берта сказала об этом Иту, тот покивал – да, мол, ты права, так и есть.

– Я, пожалуй, останусь, – сказал он, когда Берта зашла за ним после уроков. – У меня нехорошее предчувствие.

– Надолго останешься? – Берта явно расстроилась.

– Как получится. Езжай домой, встречай гения, я на связи, если что. Хочу проследить.

– Почему?

– Потому что рядом с газетой ошивался Комар, ты видела? И, кажется, они её из помойки вытащили, – Ит нахмурился. – Лаврентьич отнёс газету в контейнер, я сходил сейчас, посмотрел, её там нет. Боюсь, Комар может что-то затеять.

– Да, эти запросто, – согласилась Берта. – Гения сюда не отпускать?

– Только если я вызову, – кивнул Ит. – Очень надеюсь, что обойдётся.

– Во, теперь твоя очередь надеяться на «обойдётся», – вздохнула Берта. – Слабо в это верится.

– Если честно, мне тоже, – Ит отвернулся. – Ты ведь понимаешь, в чём дело?

– Разумеется. Ит, они уже взрослые. Но… ты же видел, девочки рисуют в тетрадках портреты прекрасных принцев, – Берта безнадежно покачала головой. – Да и девушки тоже. Думаю, гермо в этом плане мало чем отличаются.

– Так и есть, – согласился Ит. – Они нарисовали то, к чему душа лежала. И поймали на бессознательном ощущении образ, который им был приятен. Ещё бы он был не приятен, в семнадцать-то лет.

– Родной, а может быть, как-то попробовать скорректировать им гормоны? – предположила Берта. – Ну, хотя бы на время.

– Через нечто подобное проходили уже Лин с Пятым, вспомни, чем всё кончилось. Причем у них была, скажем так, углубленная версия вмешательства, с калечащими операциями, и с постоянной, на протяжении многих лет, коррекцией. Даже если на секунду допустить такой вариант развития событий, это процесс не сиюминутный, это месяцы, если не годы, – Ит покачал головой. – Да, конечно, сейчас можно снять что-то острое, но мы-то говорим о глобальной перестройке всего и вся. И потом, уж извини, но это садизм. Чистой воды. В некоторых мирах рауф подобным образом наказывают преступников. По сути, сделать такое – это наказать ребят за то, чего они не совершали, и о чём даже не имеют представления.

– Ит, извини, я ляпнула, не подумав, – виновато сказала Берта. – Просто их надо как-то подстраховать, и я не знаю, как это сделать.

– Уж точно не с помощью коррекции гормонального фона, – заметил Ит. – Да и фона, как такового, я пока не вижу, отголоски только.

– И потрет, – напомнила Берта.

– Да, и портрет, – согласился Ит. – Езжай домой, говори с гением. Я на связи, прослежу.

* * *