Братство Кольца

Фродо дремал, хотя боль от раны медленно усиливалась и смертельный холод распространялся от плеча на руку и бок. Друзья дежурили подле, согревая Фродо и обмывая рану. Утомительная ночь медленно уступала место дню. На небе уже занялась заря и ложбину осветил серый рассвет, когда наконец вернулся Странник.

— Смотрите! — воскликнул он и, нагнувшись, поднял с земли черный плащ, до сих пор невидимый во тьме. В футе от нижнего края плаща был разрез. — Это сделал меч Фродо. Боюсь, что это единственный ущерб, который он нанес Врагу: Враг неуязвим, любые клинки разрушаются, коснувшись страшного Короля. Для него большую опасность представляет имя Эльберет.

— А для Фродо опаснее было это! — вновь наклонившись, он поднял длинный тонкий нож. Нож холодно сверкнул. Странник поднял его, и все увидели, что на лезвии зазубрина, а острие обломано. Хоббиты с изумлением смотрели на клинок, который в руках у Странника начал таять и рассеялся, как дым в воздухе. Осталась только рукоять. — Увы! — воскликнул Странник. — Именно этот проклятый клинок нанес ему рану. Мало кто в наши дни достаточно искусен, чтобы лечить раны, оставленные этим оружием. Но я сделаю что смогу.

Он сел на землю, положил рукоять кинжала к себе на колени и запел над ним медленную песню на странном языке. Затем, отложив рукоять в сторону, повернулся к Фродо и негромко произнес несколько слов, которых никто не разобрал. Из мешочка на поясе он извлек длинные листья какого-то растения.

— За этими листьями, — сказал он, — я ходил далеко, ибо это растение не растет на голых холмах, но в густых рощах к югу от Дороги я нашел его, нашел в темноте по запаху листьев. — Он растер лист пальцами, и Фродо ощутил душистый острый запах. — Мне повезло! Это целебное растение принесли в Средиземье люди с Запада. Они называли его ателяс; сейчас его редко можно встретить, да и то лишь близ тех мест, где они когда-то жили или кочевали; на Севере его не знают, за исключением тех, кому случалось бродить в Диких землях. Это сильное средство, но и его может оказаться недостаточно для такой раны.

Он бросил листья в кипящую воду и обмыл плечо Фродо. Запах пара освежал; те, что не были ранены, почувствовали, как проясняется у них голова. Трава произвела некоторое действие и на рану: Фродо ощутил, как уменьшается боль и холод у него в боку, но жизнь не вернулась к его руке, он не мог поднять ее, не мог согнуть пальцы. Он горько сожалел о своей глупости и упрекал себя в слабости: теперь он был убежден, что, надевая Кольцо на палец, повиновался не своему желанию, а вражьему приказу. Фродо боялся, что искалечен на всю жизнь. Как теперь продолжать путешествие? Он чувствовал, что от слабости не может стоять.

Остальные обсуждали тот же вопрос и быстро пришли к решению покинуть Ветрень как можно скорее. — Теперь я думаю, — сказал Странник, — что Враги несколько дней следили за этим местом. Если Гэндальф и приезжал сюда, он вынужден был уехать и не вернется. В любом случае, коль скоро вчера на нас напали, то после наступления темноты здесь станет очень опасно. Едва ли мы встретим большую опасность где-нибудь в другом месте.

Как только совсем рассвело, путники торопливо поели и собрались. Фродо не мог идти, поэтому они разделили большую часть поклажи между собой и посадили Фродо на пони. За последние несколько дней с несчастным животным произошли чудесные перемены; пони заметно поправился, окреп и проявлял явную привязанность к своим новым хозяевам, особенно к Сэму. Очевидно, житье у Билла Пыррей было гораздо тяжелее этого трудного и опасного путешествия по пустынным и диким землям.

Двинулись в южном направлении. Это означало, что придется пересечь Дорогу, но таков был самый короткий путь к лесистой местности, а им требовалось топливо: Странник сказал, что Фродо нужно согревать, особенно по ночам, к тому же огонь будет некоторой защитой для всех остальных. Его план сводился к тому, чтобы сократить путь, срезав еще одну большую петлю Дороги, которая к востоку от Ветреня меняла направление, делая широкий изгиб к северу.

Путники медленно и осторожно обошли юго-западные склоны холма и вскоре оказались у Дороги. Не видно было ни следа Всадников. Но, пересекая Дорогу, они услышали два крика: холодный голос звал и холодный голос отвечал. Хоббиты задрожали и ринулись к зарослям впереди. Земля в южной стороне шла под уклон, но это было дикое бездорожье: плотные островки кустарника и низкорослых деревьев, разделенные большими открытыми пространствами. Трава была скудной, жесткой и серой, листва – увядшей и опадающей. Это была безрадостная земля, и они продвигались по ней медленно и угрюмо. В пути почти не разговаривали. Фродо с великой грустью смотрел на своих товарищей, которые шли, опустив головы, сгибаясь под тяжким грузом. Даже Странник устал и казался расстроенным.