Братство Кольца

— А? что? — Глаза Тома блеснули в полутьме, и он выпрямился. — Разве ты до сих пор не знаешь моего имени? Это единственный ответ. Скажи мне, кто ты – один, сам по себе, без прозвания? Но ты молод, а я стар. Старейший – вот кто я. Запомните, эти слова, друзья мои: Том был здесь до реки и деревьев. Том помнит капли первого дождя и первый желудь. Он торил тропы прежде Рослого народа и видел, как пришел маленький народец. Он был здесь до королей, до курганов и Духов Могильников. Когда эльфы ушли на Запад, Том уже был здесь – раньше, чем покорили моря. Он знал времена, когда тьма под звездами не таила в себе страха, когда еще Темный Властелин не пришел Извне.

Хоббитам почудилась, что за окнами промелькнула темная тень, и они торопливо переглянулись. Когда они снова обернулись, в дверях в потоке света стояла Златеника. В руке она держала свечу, ладонью заслоняя пламя от сквозняка: сквозь ее пальцы, как солнце сквозь белую ракушку, пробивался свет.

— Дождь кончился, — сказала она, — и новые воды бегут вниз по холмам под звездами. Давайте смеяться и радоваться!

— И есть и пить! — воскликнул Том. — Будешь долго говорить – захочется пить. А будешь долго слушать – захочешь кушать. Слушать утро, день и вечер напролет – тяжкий труд! — С этими словами он вскочил с кресла, снял с каминной полки свечу, зажег ее от пламени той, которую держала Златеника, и затанцевал вокруг стола. Потом вдруг выскочил за дверь и исчез.

Вскоре он вернулся с большим нагруженным подносом. Том и Златеника сели за стол, и хоббиты с восторгом и радостью последовали их примеру – так красива и грациозна была Златеника и так веселы и диковинны прыжки и шалости Тома. Однако хозяевам непостижимым образом удавалось двигаться слаженно: они исчезали за порогом и возвращались или хлопотали у стола, не задерживая друг друга, и очень скоро на столе оказались еда, сосуды с напитками и свечи. Столешница засверкала огнями, белыми и желтыми. Том поклонился гостям.

— Ужин готов, — объявила Златеника, и хоббиты увидели, что она вся в серебре, пояс у нее белый, а башмачки – из рыбьей чешуи. Том же облачился в голубое, в цвет умытых дождем незабудок, лишь чулки были зеленые.

Ужин оказался даже лучше, чем накануне. Зачарованные речами Тома, хоббиты забыли о еде, но теперь, когда яства оказались перед ними, почувствовали такой голод, словно не ели целую неделю. Сперва они даже не отвлекались на песни и разговоры, полностью сосредоточившись на ужине. Но постепенно настроение их улучшилось, и голоса зазвенели весельем и смехом.

После ужина Златеника пела. Песен было много, они начинались весело и звонко и незаметно затихали. В наступившей тишине друзьям рисовались глубокие омуты и широкие воды, каких они никогда не знали, и, глядя в них, хоббиты видели под собой небо, а в его глубинах – самоцветы звезд. Потом прекрасная хозяйка вновь пожелала им доброй ночи и ушла от очага, зато Том окончательно проснулся и засыпал их вопросами.

Он, по-видимому, много знал о них и их семьях, об истории и делах Шира, начиная с времен, которые сами хоббиты едва помнили. Это больше не удивляло: Том не скрыл от гостей, что узнал о недавних событиях главным образом от фермера Червинга, которого считал гораздо более значительной личностью, чем они могли предположить. — Под ногами земля, а на пальцах глина, Червинг – мудрая душа, и он смотрит в оба, — сказал Том. Было ясно также, что Том общался с эльфами и что новость о побеге Фродо каким-то образом пришла к нему от Гильдора.

Том и впрямь так много знал и так хитро расспрашивал, что Фродо рассказал ему о Бильбо и о собственных надеждах и страхах даже больше, чем Гэндальфу. Когда Том узнал о Всадниках, он покивал головой и в его глазах что-то блеснуло.

— Покажи-ка мне это драгоценное Кольцо! — внезапно посреди рассказа велел он, и Фродо, к своему изумлению, извлек из кармана цепочку, снял с нее Кольцо и протянул Тому.

Казалось, когда оно на миг легло на большую загорелую ладонь, то стало больше. Потом вдруг Том поднес его к глазам и засмеялся. На мгновение хоббиты увидели нечто забавное и тревожное: в золотом круге сверкал яркий голубой глаз! Затем Том надел Кольцо на кончик мизинца и поднес к пламени свечи. Вначале хоббиты не увидели в этом ничего странного. Потом ахнули. Том не исчезал.

Том вновь засмеялся. Он подбросил Кольцо в воздух. Оно блеснуло и исчезло. Фродо вскрикнул. Том наклонился и с улыбкой протянул ему Кольцо.

Фродо внимательно и с немалым подозрением оглядел Кольцо (как тот, кто одалживал безделушку фокуснику). Это было прежнее Кольцо – или похожее и равное по весу: Фродо всегда казалось, что Кольцо слишком тяжело ложится в ладонь. Он даже капельку рассердился на Тома – тот так легкомысленно отнесся к тому, что Гэндальф считал чрезвычайно важным и опасным! Фродо подождал, пока беседа возобновится, и, когда Том рассказывал о барсуках и их странных повадках, надел Кольцо.