Братство Кольца

Шир делился на четыре части-области, расположенные на севере, юге, западе и востоке: это, соответственно, Нортфартинг, Саутфартинг, Истфартинг и Вестфартинг. Каждая из областей, в свою очередь, делилась на общины, названные в честь их старейших обитателей, хотя к началу описываемых событий эти славные имена перестали встречаться только на родовых землях. Почти все Туки по-прежнему живут в Тукленде, но нельзя сказать того же о большинстве других семей, например, о Бэггинсах или Боффинах. За границей этих четырех областей есть еще Восточные и Западные болота: Бакленд и Вестмарч, присоединенный к Ширу в 1462 л. Ш.

В то время в Шире не было никакого «правительства». Семьи по большей части управлялись со своими делами сами. Выращивание и поедание пищи занимало почти все их время. В иных же отношениях они были, как правило, щедры, жадностью не грешили и скромно довольствовались тем, что имеют, так что небольшие земельные участки, фермы, мастерские и лавочки не менялись на протяжении многих поколений.

Конечно, древние традиции подчинения Верховному Королю Форноста, или, по-здешнему, Норбери, что к северу от Шира, сохранялись. Но к тому времени короли уже почитай тысячу лет как сгинули, и даже развалины монаршего Норбери заросли травой. Однако о диких и злобных существах (вроде троллей) хоббиты до сих пор говорят: «видать, о короле не слыхали!» Ибо королям прошлого они приписывают все свои главные законы, которые соблюдают, как правило, вполне добровольно, поскольку эти Свычаи (по словам хоббитов) столь же справедливы, сколь древни.

Правда и то, что семейство Туков давно возвысилось над прочими, ибо несколько столетий назад власть тэйна перешла к ним (от Олдбаков), и с тех пор глава клана Туков носит титул тэйна. Тэйн считался главой народного собрания Шира, а также командующим воинским сбором и ополчением, но поскольку и собрание, и ополчение созывались лишь в случаях неотложной необходимости, давно не возникавшей, титул тэйна превратился в символическое, но почетное звание. И впрямь, семейство Туков пользовалось особым уважением, поскольку оставалось многочисленным и чрезвычайно богатым и в каждом поколении порождало сильные натуры с весьма своеобразными привычками и даже склонностью к авантюрам. Впрочем, эти последние качества (у богачей) давно встречали не столько общее одобрение, сколько терпеливое снисхождение. Обычай, тем не менее, предписывал величать главу семейства «Тот Самый Тук» с присовокуплением, буде нужда, к его имени номера – например, Исенгрим Второй.

Подлинной властью тогда обладал только мэр Мичел-Дельвинга (или Шира), избиравшийся каждые семь лет на Вольной ярмарке в Белых Холмах в Поворотный день, то есть в день середины лета. Единственная обязанность мэра по сути состояла в том, чтобы председательствовать на пирах, которые задавали в Шире по праздникам, то есть довольно часто. Однако в ведении мэра находились еще и почта и охрана порядка. Из них (других служб в Шире не было) почта была более крупной и куда более загруженной: все, кто умел писать, постоянно слали письма тем своим друзьям (и избранным родственникам), к кому далековато было прогуляться пешочком после обеда.

Ширрифами хоббиты называли свою полицию – или то подобие полиции, каким располагали. Разумеется, формы у ширрифов не было (одежда такого рода вообще неизвестна хоббитам), лишь на шляпе они носили перо – и на деле были скорее сторожами, чем слугами закона: больше охотились на четвероногих, чем на двуногих бродяг. Во всем Шире их насчитывалась для внутренних надобностей дюжина – по три ширрифа на область. Значительно более крупный отряд, численность которого менялась сообразно необходимости, охранял границы и следил за тем, чтобы чужаки любого рода, большие и малые, не досаждали жителям Шира.

К тому времени, с которого начинается наш рассказ, число порубежников – так их называли – значительно возросло: сообщения и жалобы на то, что-де странные личности и существа рыщут вдоль границ и нарушают их, хлынули потоком – первый признак того, что не все так спокойно, как должно быть и всегда было (если оставить в стороне старинные сказания и легенды). Мало кто распознал в этом знамение, и даже Бильбо тогда не понял, что это предвещает. С тех пор, как он отправился в свое памятное путешествие, минуло шестьдесят лет, и даже по меркам хоббитов, которые частенько доживают (и так же часто не доживают) до ста, Бильбо состарился, однако, как видно, сохранил изрядную толику того добра, что принес домой из похода. Много или мало этого было, Бильбо не рассказывал никому, даже любимому племяннику Фродо. И по-прежнему никому не говорил о найденном им кольце.

4. О том, как было найдено Кольцо