Братство тибетского паука

Ангел поманил его пальцем — статуя чуть заметно качнулась: земля под ногами молодого дипломата зашевелилась и застонала, черные, мертвые пальцы выскользнули наружу из-под решетки и попытались ухватить его за штанину. Огаст в ужасе отпрянул:

Сэр… эй… сэр… — взвыли земные недра. Затем раздался глухой звук удара и металлический скрежет, голос зазвучал куда более явственно: набрал силы, мощи и наглости: — Иди сюда, придурок!

Призракам нет места на освященной кладбищенской земле: за свою богатую литературными впечатлениями жизнь Огаст прочел достаточно готических романов, чтобы затвердить это правило. Но сколько времени уходит у мертвецов на превращение в призраков, авторы скромно умалчивали. Видимо, не слишком много: голос очень напоминал… сгинувшего в огне коммандера Пинтера.

Чертовы идиоты! Вы там, сверху! Дерните решетку — кто-нибудь! — раздался еще один вопль. Огаст уже мог разглядеть в глубинах склепа отчетливое видение во внешней оболочке Эдварда Горринга. — Выпустите нас отсюда!

Не обремененный пиететом перед творениями романтиков мистер Честер наклонился к самой решетке, затем подобрал заступ, сковырнул им проржавевший замок с такой ловкостью, словно всю жизнь ничем другим не занимался, поддел заступом прутья и потянул решетку на себя. Она со скрипом открылась.

Через низкую арку входа, чертыхаясь и кашляя от пыли, выбрался капитан Пинтер, за ним воспоследовал доктор Рихтер, и наконец на поверхность выкарабкались мистер Горринг и Лесли, волочившие бездыханное тело леди Уолтроп.

Они опустили Маргарет на зеленную траву, Горринг потер плечо:

Уф… Мне стоило обручиться с какой-нибудь другой, более стройной и миниатюрной леди! — он глубоко вздохнул свежий, пропитанный запахом зелени воздух и улыбнулся: — Гасси, старина, здорово, что ты тоже вспомнил про подземные коридоры!

Мистер Картрайт растерянно промолчал.

Мы едва не загнулись…

Будущий лорд отряхнул с плеча клочья свалявшейся пыли и паутины: все они были изрядно перемазаны пылью, жидкой грязью, кирпичной крошкой, сажей и еще бог весть чем. Одежда кое-где разорвалась, кое-где обгорела. В подземельях полно всякого дерьма, заметил Горринг, кишмя кишат крысы, летучие мыши и пауки. Болтаться там — даже если неплохо помнишь карту — мало вдохновляющее занятие, но все равно лучше, чем превратиться в сильно прожаренный стейк!

Заключенным основательно повезло, что здание амбара, который позже перестроили в общественно полезные заведения, а именно в амбулаторию и полицейский участок, сохранило выход в подвалы и что этот выход находился именно в камере. Да, пришлось здорово подналечь на крышку люка, скрытую под нарами, но за долгие годы дерево основательно прогнило и в конечном счете не выдержало натиска…

Мистер Честер критически оглядел джентльменов и уведомил:

Лорд Глэдстоун сегодня прибыл в Энн-Холл. Недопустимо, чтобы их будущая милость предстал перед их милостью в столь неприглядном виде! Придется вернуться в деревню…

Доктор Рихтер кашлянул — как иностранец, он не претендовал на соблюдение протокола британского гостеприимства, но мог предложить более короткий маршрут: санитарно-гигиенический визит во вверенный его заботам санаторий.

XXII

Май, 1939 г., 15, понедельник 17–05 по Гринвичу

Плачевная участь сгореть заживо могла постигнуть и доктора Рихтера. Коллега Уолтроп любезно предоставила ему оборудование, имевшееся в амбулатории, и он, радостно предвкушая научное открытие, погрузился в изучение фрагментов костной ткани, изъятых полицией из подземных ходов. Доктор рассчитывал проверить одну гипотезу…