Братство Трилистника (СИ)

За дверью раздались крики. Это плохо. Значит, Совушка не успела всех британцев отправить в ад. Хорошо, что когда англичане ворвались в помещение, я успел перезарядить пистолет. Двое были застрелены мной на самом пороге, а третий успел укрыться за стеной.

В пеппербоксе оставался ещё один патрон. Я выругался сквозь зубы, но тут мой взгляд упал на винтовку, которую не успел схватить убитый мной гелиографист. Взяв её, я укрылся за аппаратом и стал внимательно следить за проходом. Вскоре, там показалась голова солдата и я немедля выстрелил. Парень вскрикнул и упал на землю, а я отбросил винтовку и побежал к выходу, но тут в проходе показался ещё один солдат.

— «Сколько же их тут», — мелькнула мысль в моей голове, а рука уже выхватывала пеппербокс, но поздно. Англичанин подлетел ко мне, хватая саблю. Я ничего не успел понять, но завершающего удара он так и не нанёс, рухнув как подкошенный мне под ноги. Я глянул на валяющееся, на полу тело, из шеи убитого торчал нож, потом перевёл взгляд на дверной проём, где бесшумной тенью появилась Совушка.

— Спасибо, — сказал ей я. — Что с остальными?

— Мертвы, — коротко ответила девушка. Шестерых я успела убить до того, как ты тут шумиху поднял.

— Я понадеялся, что он сдастся, — с этими словами я кивнул на убитого сержанта.

— Зря, — иронично сказала Совушка. — Британцы, конечно, деморализованы бегством их самозваного короля, но не настолько сильно.

— Ладно, ты теперь отправляйся в лагерь Лунина, сообщи, что форт свободен, я сижу тут и подаю сигналы в Анхелес, что всё в порядке. Или отдохнёшь?

— Затягивать не стоит, — серьёзно сообщила девушка. — Каждый день на счету.

* * *

Два дня я просидел в форте, общаясь с пленными британцами, которые смотрели на меня ненавидящими взглядами и отказывались разговаривать. Их было можно понять, всё-таки, это было очень унизительно, попасть в плен вот так. Но я не собирался ударяться в сентиментальные сопли, а просто сообщил им, что они захватчики, покусившиеся на свободу и независимость Калифорнии. Ну и пользуясь, случаем, то есть их молчанием, я попутно просвещал их беседами о зверином оскале империализма и гнусной политики Британской Империи в отношении колоний. Англичане стойко молчали, и лишь по лицам, меняющих свой цвет с естественного на разные оттенки, я видел, что их раздражает моя политинформация. Впрочем, у некоторых младших чинов, в глазах мелькало понимание.

Хорошо, что ещё не существовало всяких там Гаагских конвенций, а то бы меня точно судили за издевательство над военнопленными. Но на третий день в форт прибыл отряд де ла Веги, и освободил меня от этой обязанности, отправив пленных в Новую Вологду. Я же присоединился к отряду Диего, отправившись вместе с ними на штурм Анхелеса. Форт Кэмпбелл я покидал с большим удовольствием и предвкушением победы.

Интермедия N3 (XIX век) Интрига Александра

Санкт-Петербург 1811 год

— Но почему? Почему всё это выпало мне? — сам себе задал вопрос император Александр Павлович. И ответ приходил практически сразу — ты сам заключил сделку с дьяволом, и вот теперь пришло время платить по счетам.

— «Ты бы мог отказаться», — вкралась в голову мысль. — «Но ведь они могли предложить тогда корону кому-нибудь другому»

Уверен? И кому же? Константину, который бегает от короны шустрее, чем призовой конь на скачках или Николаю, который свои принципы ставит выше, чем власть. В этом он и похож на отца. Так что, не надо обманывать самого себя, если бы ты не согласился участвовать в перевороте, то очень многое могло пойти бы по-другому. Но ты не мог не согласиться… Тебе казалось же, что ты будешь лучшим царём, чем твой отец, который по всеобщему мнению правил, так, как будто сейчас ранее Средневековье и времена Крестовых походов. Ты же хотел всё изменить? Дать стране Конституцию, парламент… Но, посмотрев на тех, кто у власти, сам испугался своих идей, и теперь правишь так же самовластно, как и твой отец, и твоя бабушка…

Александр зажмурил глаза. Золотая роскошь императорского дворца давила, мешала сосредотачиваться.

Да, в политике, почти регулярно приходиться обманывать. Но, стоит начать врать самому себе, и это становится началом конца. Император мрачно посмотрел на разложенные перед ним бумаги и протянул руку к золотому колокольчику. На звук мелодичного перезвона немедленно явился слуга.

— Чего изволит Ваше Величество? — склонился он в угодливом поклоне.

— Пригласи ко мне графа Аракчеева, — буркнул император и махнул рукой давай понять, что это всё.

Слуга кивнул, давая понять, что дело будет исполнено и немедленно и закрыл двери с обратной стороны. Оставшись наедине, самодержец огромной империи вновь впал в раздумья.