Братство волчьей стаи

— Меня трогать нельзя, — качнула головой Татьяна, делая шаг к нему. — Я представитель закона. А закон у нас в стране никто не отменял. Чащин сейчас в силе, а завтра красные придут. Что тогда делать будешь?

— Я не понял, ты что, нарываешься? — скривился парень.

— Да нет…

Татьяна стала поворачиваться к нему боком, но вдруг резко вернула тело в исходное положение. И вместе с тем нанесла удар — костяшками пальцев точно в кадык. А когда детина схватился за горло, ударила его ногой в пах. И рванула к двери.

За дверью никого не было, Татьяна выскочила во двор и увидела второго охранника, который мыл машину. Двери открыты, коврики сушатся, музыка играет. А музыка играет, потому что зажигание включено, значит, ключи в замке. А там, где ключи, там и брелок, чтобы открыть ворота.

— Эй, я не понял! — Парень кинулся ей навстречу, схватил за руку, но Татьяна смогла провести борцовский прием, и он оказался на земле.

Тут же последовал добивающий удар — кулаком в солнечное сплетение. Пусть знают, как иметь дело с подполковником юстиции!

Татьяна запрыгнула в машину, завела двигатель, тронулась с места. Нащупала брелок, нажала на кнопку.

Ворота открывались медленно, и ей пришлось остановиться. Но она обратила эту заминку себе на пользу — закрыла все двери в машине, заблокировала их. И сделала это как раз вовремя. Охранник бросился к машине, попытался, но не смог открыть дверь. А ворота уже отъехали в сторону. Татьяна отпустила педаль тормоза, и в этот момент появился конопатый, с пистолетом в руке. Он с ходу выстрелил в заднее колесо машины.

Но и это было еще не все. К воротам подъехал знакомый «Гелендваген». Из машины выскочили вооруженные люди в камуфляже. Татьяна с досады ударила кулаком по рулю. Не повезло ей. А за побег придется расплачиваться.

* * *

Чащин с угрюмым видом смотрел на облажавшихся охранников. Они стояли перед ним с понурым видом.

— Что скажешь, Вася? — спросил Чащин, глядя на конопатого верзилу. — С бабой не смог справиться?

Трудно было поверить в то, что Знаменова смогла вырубить его с двух ударов. Да, она следователь, у нее подготовка, но все равно не верилось.

— Так все равно бы не ушла! — не поднимая головы, простонал Вася.

— Да, но ты ее упустил… И ты упустил. — Чащин хищно глянул на второго.

Бедолага вжал голову в плечи. Он понимал, что за такой косяк его могут живьем закопать в землю. И Чащин это понимал. Более того, он готов был вынести приговор.

Где-то рядом зазвонил телефон, начальник охраны подал спутниковую трубку. Дом стоял в живописном месте, с видом на реку, но в такой глуши…

Звонил Колесов. Чащин улыбнулся. На этот раз он устроил облаву на Пахомова по всем правилам охотничьей науки, на этот раз беглец не уйдет. Видимо, Колесов уже добыл его голову.

— Беда у нас, Виктор Борисович!

— Рома! — предостерегающе протянул Чащин.

В древности за плохие новости рубили головы. Можно было ввести это правило и в настоящем. И начать с Колесова.

— У нас четыре по «двести».

— Что?

— Четырех потеряли. Одного с вертолета сняли, троих так… Каюма с его ребятами положили.

— Кто положил? — скривился Чащин.

Он совсем недавно разговаривал с Каюмом, тот уверял, что Пахомов от него никуда не денется. Так и оказалось. Не обошел его Пахомов…

— Ну-у…

— Пахомов?

— Ну да, — нерешительно подтвердил Колесов.

Пахомов — мент, облава на него дело незаконное, поэтому озвучивать его фамилию в эфире нежелательно. Но раз такое дело, то уже все равно. Тут или пан, или пропал.

— Так и говори, что Пахомов! Не надо ничего бояться! Валить его надо, а потом уже бояться… Или уже?

— Уже боимся?

— Уже завалили?

— А-а… Нет!.. Ушел он… С трофеями…

— С трофеями?

— Карабин взял… Патронов много… Ну, и бинты… Ранен он… Кровь там…

— Если ранен, почему не взяли?

— Да возьмем! Мы ж его со всех сторон, как зверя!..

— Со всех сторон?

— Хотя он такой, что и прорваться может. Ну, если не сильно ранен. Людей не хватает.

— Всех, кого можешь, поднимай! «Волкобой» поднимай, деревенских поднимай! Сто штук зеленью за голову!..

— Так это, разговоры пойдут.

— Разговоры на твоей могиле пойдут! Если упустишь, лучше сразу застрелись! Я не шучу!..

Чащин нажал на кнопку сброса и какое-то время стоял неподвижно, вибрируя от внутреннего напряжения. Так хотелось запустить трубку в стену — и чтобы на мелкие кусочки.

Это была его идея — отправить к Голиковой людей, чтобы они поговорили с ней. У Джима появилось предположение, что это Голикова вытащила Пахомова с того света. Наказывать бабу за это не стали, но предупреждение сделали. Она должна была дать знать, если вдруг Пахомов появится у нее. Но Каюм сам понял, что мент уже был у нее, и отправился за ним в погоню. А догнал свою смерть…

Знаменова находилась в погребе, и Чащин не тропился ее освобождать. Он отправил проштрафившихся охранников на «передовую» — в распоряжение Колесова. Пообедал, вздремнул на сытый желудок. И даже прогулялся вдоль реки, чтобы успокоить нервы. Только затем он велел привести к нему Татьяну.