Братство: Возрождение

— Банданой, сэр. — посоветовал мне Миха: — Потом отстираем. Ваш пистолет, — он протянул мне залитый кровью ствол: — Вы его уронили, сэр.

— Спасибо, — буркнул я, кое как приведя зрение в порядок. Прищурившись — глаза немного щипало, но, по большому счёту, всё было нормально. Заметив тело пулемётчика — его запястья и лодыжки были стянуты пластиковыми хомутками, я поинтересовался: — Уже упаковали? Он хоть жив?

— Жив. В отключке только. Мы его от лужи откатили, сам прочухается. Продолжим движение, сэр?

— А ничего, — я покосился на свою броню, практически ставшей бордовой от начавшей запекаться крови: — Что я в таком виде? Неудобно — в рубку же идём, а там — дама.

— Неудобно на потолке спать, сэр, — ухмыльнулся Самсонов в ответ: — Одеяло падает, а вы — в порядке, сэр. Так — даже лучше. Страшнее.

В рубку мы проникли… Легко. И, я бы даже сказал — как-то рутинно. Нет, парни Михи не стали ни взрывать её, ни высверливать замки или ломать блокираторы. Отодрав ломиком кусок декоративной панели, которая была приклёпана к броневому листу небольшими, в карандаш, заклёпками, они залили её внутренности водой от ближайшей пожарной магистрали — шланг нашёлся у первого номера третьей двойки и, дождавшись, когда дверь полностью заполнится жидкостью, просунули в внутрь небольшую колбаску взрывчатки.

Всю остальную работу сделали законы физики — в её гидродинамической части. Внешне дверь практически не изменилась — внутри её что-то приглушённо громыхнуло, бронеплиты чуть-чуть вспучились, разочаровывая меня таким незначительным визуальным эффектом. Но вот внутри…

Внутри — детонационная волна, многократно усиленная и плотной средой, и узкостью пространства, прокатилась по запирающим дверь механизмам, перемалывая их в пыль.

— Ножи приготовить! Пошли! — толкнув створку плечом, Михаил, приоткрыл её, наглядно доказав, что знания — это сила, особенно, если их верно приложить, но в, следующий момент, плашмя рухнул на пол, пропуская над собой, что ж поделать — привычка, десяток пуль, моментально просвистевших в воздухе. Практически все они нашли свои цели — готовясь к броску бойцы сгрудились прямо перед дверью, но… Но эти попадания, несомненно — смертельные при других обстоятельствах, вызвали у них только смех. Подхватив Михаила, и, не обращая внимания на множественные вспышки на своей броне, вся толпа ввалилась в рубку, на ходу комментируя ведущийся по ним огонь.

— Во! По шлему прилетело!

— А мне в плечо — дважды!

— Эй, мужик, — один из бойцов махнул рукой в сторону стрелка, ведшего огонь стоя на одном колене: — Ну кто так держит?! Не за магазин же! Ты за цевьё возьмись — кучнее будет и магазин не сломаешь.

В общем — бойцы развлекались по полной. В отличии от защитников, не понимавших, как такое возможно?! Огонь то вёлся в упор?! С десяти метров?! А эти гады — стоят под пулями и ржут!

— Вы что? Издеваетесь?! Так не честно! — первым не выдержал один из пилотов. Отбросив в сторону короткоствольный автомат, он закрыл лицо руками и потряс головой, будто надеясь, что это всё ему привиделось — но картины окровавленных тел, что он надеялся увидеть, не было. Наоборот — его жест, когда он отнял ладони от лица, парни встретили дружным гоготом и улюлюканьем.

Всё это я наблюдал с порога, не решаясь зайти в рубку. Не из-за стрельбы — появляться в рубке, в таком виде… Мне было жутко стыдно.

— А ну тихо! Ну, раскудахтались! — подкрепив свои слова парой затрещин, Самсонов быстро навёл порядок, заставив бойцов смолкнуть: — Расступитесь, ну же! Дайте боссу зайти!

Деваться было некуда — недовольно скривившись под шлемом, я шагнул в рубку.

Надо признать — капитан был прав. Моё появление в рубке инкассатора было отмечено дружными вздохами его экипажа и всхлипом того самого, оказавшегося совсем молоденьким, паренька пилота, первым отбросившего своё оружие.

— Мих? У тебя успокоительное есть? — махнул я рукой в его сторону: — Дай человеку, только вот истерики нам тут не хватало.

— Сейчас, сэр! — он двинулся к пилоту, на ходу вытаскивая нож и я поспешно прикрикнул.

— Отставить! Лекарство есть? Док давал с собой?

— Зачем тратить, сэр? — капитан демонстративно поиграл клинком перед лицом смертельно побледневшего паренька и до меня дошло — капитан играл, он запугивал команду, лишая их последних крох воли, изничтожая даже самый ничтожный шанс на сопротивление.

— Они денег стоят, сэр.

— Эээмммм… Ты прав. — я начал подыгрывать ему: — Медицина, она дорогая. Да и тело тащить потом… А так сам дойдёт до стола.

— До… Какого стола… Сэр? — пролепетал вконец запуганный паренёк, не сводя взгляда с кончика ножа, выписывавшего вензеля перед его носом.

— Операционного, какого же ещё. — хмыкнул я, возясь с заевшей защёлкой подбородочного ремня: — Разберём на запчасти, органы нынче-то — ого-го сколько стоят! А ты — молодой, — победив застёжку я потянул с головы шлем и продолжил, глядя уже на его неподвижное тело, распростёршееся на полу, около ног Самсонова: — За тебя много дадут. Чё это он, Мих?

— Отрубился. — покачав головой он подошёл ко мне: — Эх… Босс. Хлипкая нынче молодёжь пошла!