Братва и кольцо

Фёдор стянул с себя кенгуруху «Just Davalli» и жутко модную кипу с надписью «Rich», чтобы примерить бронежилетку, и тут Бульба заметил на шее подростка кольцо, висящее на грязной бельевой верёвке. Старый карапуз напрягся, как подросток, наткнувшийся в Интернете на фото Памелы Андерсон, лицо его мгновенно стало пунцовым, словно ему перекрыли кислород. Он облизал пересохшие губы и просипел:

— Ох, моё козырное колечко. Дай поносить. В последний раз. Один разок, а?

С этими словами Бульба бросился на Фёдора, пытаясь сорвать кольцо.

Фёдор сделал шаг в сторону и навстречу, приседая на правое колено. Резко выпрямившись, он встретил старика хорошо поставленным прямым в голову на противоходе — в глазах Бульбы поселилась вселенская скука, и он пыльным мешком осел на пол.

Мгновением позже по его щекам в три ручья хлынули пьяные слёзы и сопли.

— Блин, допился окончательно, спаси господи, и вообще на твоём месте должен был быть я. Я тоже хочу новые кроссовки, красный галстук, саблю, барабан и щенка бульдога!

Через пару минут он успокоился и, с помощью Фёдора поднявшись с пола, принялся снова копаться в вещмешке.

— Ну что ещё могу предложить. Пистолет ТТ — он же тульский Токарев, сегодня один. Извини, очень быстро разбирают.

— А откуда все это? — Фёдор несколько раз нажал курок, прогрохотали выстрелы, осыпалось оконное стекло, в ушах поплыл неприятный звон.

— Эхо войны…

G

Две смутно различимые фигуры, разными тропинками скользнувшие прочь от дома агента Смита, не могли не слышать ночных выстрелов, но им было сейчас не до этого. Избегая освещённых перекрёстков, прижимаясь к стенам домов, где можно было оставаться в тени, они пробирались через весь город, пока наконец их маршруты не пересеклись на старом заброшенном кладбище.

Двое стояли среди освещённых только луной могильных плит и надгробий. Один из ночных «гостей» кладбища заговорил голосом агента Смита:

— Удачное место ты для стрелки выбрал, Агpoном. Слушай сюда. Не выгорит у вас дельце — твои проблемы. А вот если доберётесь до этой долбаной горы первыми, тогда забирай мою дочу и из барахлишка чего. Но! На жилплощадь не рассчитывай. Она тут не прописана. Да и всё равно тебе, бомжу, по закону прописку не получить. Так что давай. Вперёд и с песней.

Было видно, кок второй «гость», внимательно слушавший собеседника, покачал головой:

— Ты не шелести почём зря!!! Может быть, меня даже наградят. Посмертно… — Он не успел договорить, его поспешно оборвали:

— Ты тут не засиживайся. У нас ещё три таких группы заслано — все, разговор окончен, уходи первым, а я пойду кружным путём.

Глава седьмая. А НЕ ПОШЛИ БЫ ВЫ В… ПОХОД

Лучше гор могут быть только бабы,

на которых ещё не бывал.

Древнеэльфийский эпос. Бабогор и Горобаб

До рассвета было ещё с полчаса, когда на заднем дворе дома, выстроившись в шеренгу по росту, стояли перед агентом Смитом все девять членов команды. Поскрипывая ладными хромовыми сапожками, агент Смит прохаживался перед фронтом туда и обратно, похлопывая по голенищам щегольским стеком:

— Запомните, — ткнул он стеком в грудь Чуку, — дисциплинка и ещё раз дисциплинка. В районе ожидаётся эпидемия лошадиного бешенства. Из лужи не пить, всякую гадость с земли не жрать. Помните — мы не бабы, что попало в рот не тянем!!! И ещё! — Он оглядел всех собравшихся. — Фёдор у вас за начальника, а Пендальф будет при нём комиссаром. Вопросы есть? Вопросов нет.

Пендальф вышел из строя, ласково окинул взглядом шеренгу и обратился ко всем:

— Ну, пошли, залётные.

Шеренга маршем двинулась к воротам, и только Фёдор остался стоять. Поймав вопросительный взгляд Пендальфа, он откашлялся и спросил:

— Пендальф, а что, кто-то из наших уже залетел?

Новоиспечённый комиссар аж крякнул от удовольствия:

— Кажись, да… Шагай давай!

За воротами отряд удивительно ловко перестроился в колонну по двое и, затянув по команде песню «У солдата выходной — пуговицы в ряд», бойким маршем вышел из города.

G

Восьмью часами позже отряд расположился на привале в какой-то холмистой местности. Развалившийся у костра Гиви принялся тщательно полировать свою гордость. Боевой топор, естественно — чем ещё мог гордиться гном-недомерок? При желании топором уже можно было делать операции по микрохирургии глаза, но гордый житель гор все ещё старательно «тюнинговал» свой девайс.

Лагавас некоторое время с нескрываемым удивлением смотрел за Гиви, но потом, порывшись, достал из своего багажа бережно завёрнутый в тряпочку раритетный чугунный утюг. Развернул, подышал на рукоятку, протёр рукавом, придирчиво осмотрел со всех сторон.

По правому боку утюжка вились дреенеэльфийские руны: «Внучеку от бабушки в день совершеннолетия». Разворошив половину костра, Лагавас пополнил утюг угольями и принялся тщательно наглаживать «стрелки» на оперении своих стрел.