Браво, кот Сократ! Театральные приключения

Тогда я принял решение пойти к главному входу, возможно, там быстрее удастся попасть внутрь. Дома настолько плотно примыкали друг к другу не было ни единой лазейки, чтобы выйти на центральную улицу ведущую к парадному входу в храм искусств. Пришлось преодолеть несколько заборов соседних дворов, и в конечном итоге я выбрался из каменных лабиринтов и оказался за два квартала от театра. Побежал по тротуару и вдруг заметил, как рядом со мной остановился автомобиль. Тут же открылась пассажирская дверь, и я увидел за рулём Павла Сергеевича.

– Быстро забирайся в машину, гурман, – скомандовал он.

Режиссёр уже в курсе моих ночных похождений, и новая кличка, произнесённая им, служила тому подтверждением.

Я запрыгнул в тёплый салон машины и устроился на сиденье. Режиссёр захлопнул за мной дверь и продолжил путь.

– Сократ, до меня дошли слухи, что ночью у тебя был славный ужин, – сказал начальник, подтвердив мои мысли. Он посмотрел на меня, нахмурив брови, и спросил непонятно кого: – Интересно, какой счёт нам выкатят за него?

Да сколько я там съел? Если сложить все кусочки общипанного мяса, то и полкило не наберётся, ну, может, ещё колбаски граммов сто, так это же сущие копейки!

Заметив торчащую бумажку на моём ошейнике, Павел Сергеевич остановил машину вытащил её и зачитал вслух:

«Уважаемые театральные работники! Ваш кот снова нанёс материальный урон нашему магазину. Позже, когда придёт руководство, они посчитают стоимость ущерба и выставят вам счёт. Фотографии с места преступления я отправил вашему директору.

С уважением,

охранник магазина "Деликатесы"

Николай Васильевич Гулевский».

Почему это «снова»? Я, между прочим, первый раз заглянул к вам на огонёк. Так вот откуда Павел Сергеевич узнал о моих похождениях. А я, наивный кот, думаю, чего мужик копался в телефоне после написания литературного опуса, а он, оказывается, фотоулики отправлял.

Павел свернул записку, сунул её в карман куртки и продолжил движение.

– За Тарантино мы платили два раза. Пришлось даже пригрозить ему выселением из театра, – вздохнул мужчина и, взглянув на меня, спросил: – А что было делать? – Затем, как бы оправдываясь, добавил: – А иначе он бы не понял, так бы по сей день нырял в магазин. Ну ладно он – дворовый, ему простительно, – продолжал Павел Сергеевич. – Но ты-то умный, интеллигентный кот. Тебя даже в космос взяли. Не стыдно тебе свою семью позорить? Хозяева узнают, точно по головке не погладят. Хм, конечно, не погладят, если ты им расскажешь. Татьяна Михайловна сразу на диету посадит, той лишь бы повод был. Петрович с Димкой будут подкалывать при каждом удобном случае. Единственная, кто поймёт и простит меня, – это Катька.

– Ладно, – режиссёр махнул рукой, – разберёмся. Прошу тебя, не делай так больше. Ты меня понял?

Застыдил совсем. Если бы я умел краснеть, то наверняка в тот момент походил бы на варёного рака.

– Мяу, – ответил я.

Эх, как жаль, что меня поймали с поличным. Если бы не объелся и не уснул на полке с колбасой, мог бы почаще туда наведываться. Деликатесов там видимо-невидимо, хозяева магазина и не заметили бы, что ночью к ним кто-то в гости захаживает.

Тем временем мы подъехали к шлагбауму перед въездом в театр. Припарковав машину на стоянке, Павел Сергеевич забрал с заднего сиденья сумку, затем открыл для меня дверь.

– Выходи, акотёр-гурман, – усмехнулся он. – Думаю, ты не голодный, так что вперёд на репетицию.

К обеду уже все сотрудники театра знали, что меня поймали на воровстве. При виде меня никто не мог сдержать улыбок и не прокомментировать мой поступок, за редким исключением. В основном все спрашивали: «Сократ, ну как, деликатесы вкусные были?» или «Кот, тебе что больше понравилось – мясцо или колбаска?»

Я же не дурак и прекрасно понимал – люди подшучивают надо мной. Хотя, мне кажется, все они немного завидовали, ведь не каждому дано оказаться в пустом магазине, где отсутствуют продавцы, и брать всё что душе угодно, при этом ещё и не платить. Получается же настоящий коммунизм.

Позже Хичкок подтвердил мои мысли. Во время репетиции, пока Ирма и Глеб прогоняли монологи и диалоги, а мы отдыхали, лёжа на своих сценических местах, он вздохнул и, мечтательно закатив глаза, признался:

– Эх, завидую я тебе, Сократ. Я бы тоже хотел оказаться в том магазине один. Однажды с Ирмой заходил туда. Клянусь, чуть не умер от запахов. Представляю, сколько всего вкусного ты попробовал. Хоть бы кусочек чего-нибудь принёс мне.

– Я думал об этом, но в этот раз не получилось, – сказал я, – арестовали меня.

Вечером, после всех репетиций, когда Ирма привела нас к сержанту на ночлег, я спросил у Тарантино:

– Почему ты не рассказывал мне о своих похождениях? Если бы я знал, что тебя ловили в магазине, может быть, не полез бы туда.