Браво, кот Сократ! Театральные приключения

– Вот осёл, – воскликнул пёс, – совсем забыл: к старикам во двор можно попасть через калитку, они её замыкают только на ночь. Я редко ею пользовался, потому что раньше без проблем пролазил в щель, а сейчас, видимо, немного поправился.

Хм, забыл он. Я уж подумал, что придётся МЧС вызывать, чтобы его вытаскивать из-под забора, а он просто забыл.

– Надо было и сюда так идти, зачем было мучиться? – недоумевал я.

– Ну забыл я, – возмущённо сказал пёс. – Назад вернусь через калитку. Хватит бубнить, лучше иди за мной.

Он пошёл в сторону сарая, который прислонился задней стеной к забору разделяющему два участка.

– Легко сказать – иди, – промолвил я, с трудом пробираясь следом за Хичкоком по глубокому снегу.

– Хочешь, забирайся на меня, я тебя довезу, – предложил пёс.

Как отказаться от такого заманчивого предложения? Ещё никогда не катался верхом на собаке. Пёс лёг на снег, я вскарабкался на его спину, и наш караван двинулся по заснеженному двору. Я чувствовал себя всадником на пятнистом коне. Если бы в тот момент нас увидел кто-то из людей, думаю, он бы усомнился в столь устоявшемся утверждении: «Кошки и собаки – вечные враги».

Никакие мы не враги. Я нормально уживаюсь со всеми собаками, при условии, если они адекватные. Вы же видите, какие миролюбивые отношения у нас с Хичкоком. За всё время нашей дружбы мы ни разу не поцапались. Один раз он попытался заглянуть в мою миску, но я сразу поставил его на место. Дружба дружбой, а еда врозь. Да и с Пухой я тоже дружу, правда, отношения с ней – это совсем другое дело, поскольку мы живём под одной крышей. Рыжей морде приходится постоянно напоминать, кто в доме хозяин. Мы с ней носители разных идеологий, мыслим по-разному. В отличие от меня, она считает хозяина богом и балдеет от этого. Я, наоборот, считаю, что бог в нашей семье – я. Родственники думают, что это они нашли меня в лесу, когда я был маленьким, на самом деле, это я их заприметил и осчастливил возможностью приручить меня. Когда родственники зарываются, их тоже зачастую приходится ставить на место, а Пухе почему-то это не нравится. Она считает меня наглым котом. Иными словами, дружба между собаками и котами – сугубо индивидуальные отношения.

– Ох и тяжёлый ты, Сократ. – Хичкок тем временем остановился у приоткрытой двери сарая. – Слезай уже с меня.

Я спрыгнул на землю и пошёл обследовать территорию. Прежде чем войти в сарай, надо убедиться, что нет никакой опасности. Воздух был удивительно чист, пахло деревней и дымком, что валил из трубы на крыше хозяйского дома. Из сарая приятно потягивало сеном. Сразу вспомнился наш посёлок, точно такие же запахи я чувствую, когда выхожу зимой на улицу. Не обнаружив никого поблизости, я просунул голову в приоткрытую дверь. Оценив обстановку внутри сарая, я уловил до боли знакомый аромат свежей рыбы. Вроде тут коза живёт, тогда при чём здесь рыба? А может быть, ею кормят Апельсинку?

– Сократ, ты чего такой трусишка? – раздался сзади голос Хичкока. – Заходи, не бойся.

– Я не боюсь, – ответил я. – Я не привык что-то делать с наскока. Сначала надо убедиться в безопасности, а уже потом начинать действовать.

В сарае было две комнатушки с настолько низкими потолками, что казалось, если хорошенько подпрыгнуть, то можно запросто достать лапой. В первой у окна примостился деревянный стол, заставленный банками – склянками, бидонами и прочими ёмкостями. Над ним – полки с различным хламом. В конце помещения ещё одна дверь, она вела с соседнюю комнату.

– Чувствуешь, рыбой пахнет. – Хичкок поводил носом.

– Ага, – кивнул я.

Пёс подбежал к столу, хотел поставить на него лапы, но тот оказался для него слишком высоким.

– Запах идёт отсюда, – убеждённо заявил бигль. Он встал на задние лапы и вытянулся в струнку, пытаясь заглянуть на стол, затем обратился ко мне. – Сократ, посмотри, что там?

Я запрыгнул на столешницу и обомлел. Передо мной стоял садок со свежей рыбой. Судя по тому, что некоторые рыбёшки ещё трепыхались, их совсем недавно поймали. Вот это мы удачно зашли!

– Здесь полно рыбы! – воскликнул я.

– Эх, как жаль, что я не голодный, – вздохнул пёс. – Шашлыка так наелся, что на еду смотреть не могу.

– Я тоже.

– Пошли пока сходим к Апельсинке, а когда будем уходить, может, к тому времени проголодаемся, тогда и съедим по рыбёшке, – предложил Хичкок.

В моей голове не укладывалось, как можно оставить продукт нетронутым. Сейчас не хочу есть, а когда проголодаюсь, буду вспоминать и жалеть, что не угостился рыбкой. У меня часто такое случается. Даже не знаю, как быть? И съесть не могу, и оставить жаль. Вот она – трудность выбора!

– Бе-е-е! – вдруг раздалось из-за двери соседней комнатушки.

– Это Апельсинка, она слышит, что кто-то пришёл, – сообщил пёс. Он встал на задние лапы, передними упёрся в дверь и толкнул её. – Заходи, я познакомлю тебя с ней.

Каково же было моё удивление, когда мы вошли в хлев и оказались перед огненно-рыжей козой. Она с аппетитом жевала сено, а рядом с ней крутились три таких же козлёнка. Вот тебе раз! А Хичкок говорил только о козе.